"Николай Иванович Костомаров. Повесть об освобождении Москвы от поляков в 1612 году и избрание царя Михаила " - читать интересную книгу автора

Палицына так их привела в чувство, что все закричали:
"Хотим помирать за православную веру! Иди, отче, к нашим в таборы.
Умоли их всех идти с нами на неверных!" Палицын перешел назад через реку,
пошел в табор к реке Яузе и там застал атаманов, которые пили вино, играли в
карты да песни пели. Палицын проговорил им такое горячее слово, что все
бросились и кричали: "Пойдем, пойдем, не воротимся назад, пока не истребим
вконец поляков".
"Вот вам ясак! - сказал Палицын. -Кричите: Сергиев! Сергиев! Чудотворец
поможет. Вы узрите славу Божию".
Весь табор казацкий поднялся, одни в богатых, золотом шитых, зипунах,
другие, босые и оборванные, кидались за Москву-реку и кричали: "Сергиев!
Сергиев!"
Тогда Минин сказал Пожарскому: "Князь, дай мне войска, я пойду".
"Бери, сколько хочешь!" - сказал ему князь Димитрий Михайлович
Пожарский.
Минин взял с собой людей, перешел реку, ударил на поляков у Крымского
двора и сбил их . Тем временем завязался свирепый бой у казаков на Пятницкой
улице. Казаки так призывали имя св. Сергия, что их крик покрывал ружейные
выстрелы. Наконец, поляки не выдержали, подались и побежали, казаки отрезали
у них и потащили к себе четыреста возов с запасами. Ходкевич увидел, что все
у него пропало, с чем пришел, и приказал протрубить своим, чтоб уходили к
Воробьевым горам . Казаки хотели было преследовать, но воеводы запретили и
говорили "Довольно! Двух радостей в один день не бывает!" Как бы после
радостей да горя не отведать!"
После этой неудачи ничего не оставалось Ходкевичу, как удалиться от
столицы : продовольствия не было ни для тех, что в Кремле сидели, ни для его
собственного войска; надобно было идти или по Московской Земле собирать его
снова, или уходить совсем из Московской Земли. 28 августа Ходкевич отошел от
Москвы, но, отходя, все-таки успел дать знать осажденным землякам, что
воротится скоро, да еще уверял, что король придет скоро . Ходкевич ушел к
Вязьме, послал отряды собирать запасы, а сам дожидался своего короля,
который в самом деле тогда уже собирался в поход.
Освободившись от литовского войска, русские обступили Китай-город и
Кремль. Выкопали глубокий ров, заплели плетень в две стены и между стенами
его насыпали земли. В трех местах построили деревянные высокие туры и на них
поставили орудия, из которых палили в город. Трубецкой и Пожарский до тех
пор стояли разными станами, косились друг на друга, Пожарский остерегался
казаков и самого их предводителя, но после ухода Ходкевича оба военачальника
помирились, и хотя не стали жить в одном таборе, но каждый день съезжались
для совета на Трубе. Казаки опять было забурлили, начали требовать большего
жалованья и грозили уйти прочь, да еще похвалялись ограбить земских. Дать им
жалованье следовало, да казны недоставало. Хоть изо всех городов и земель
русских и присылали деньги, но вся Русь была так разорена и до того
обнищала, что никакими способами нельзя было из нее выжать многого .Чтоб
чем-нибудь успокоить казаков, келарь Авраамий привез им из Троицко-Сергиева
монастыря в залог церковные облачения, шитые золотом и вышитые жемчугом. Но
казаки, как прослушали грамоту от монастыря, которую им привез Авраамий
вместе с облачениями, до того пришли в умиление, что не взяли залога.
"Всякие многие беды перетерпим, - говорили они, - а, не отнявши у врагов
Москвы, не отойдем".