"Сергей Костин. Рам-рам " - читать интересную книгу автора

больше, чтобы ему веселее было возвращаться в очередь машин на стоянке.
В супермаркете Виктор как раз рассовывал по пластиковым пакетам кучу
продуктов. Мы вышли вместе и через десять минут были на нашей вилле.
"Совершенно идиотская затея!" - повторил я себе.

9

Затея представлялась все более идиотской по мере того как шло время. Мы
были готовы выступать только в начале одиннадцатого. Учитывая все, что
происходит в Израиле, выйдет еврейская женщина с собакой практичеси ночью в
плохо освещенном районе? Зная прежнюю Лину, я сказал бы скорее да, но с тех
пор прошло больше двадцати лет. Нет, объяснить свою настойчивость я могу
только количеством выпитого. Да и то, что Кудинов меня не останавливал, тем
же!
В моем чемодане, как ни удивительно, нашлось все необходимое для
реализации моего плана. Легкие шорты, майка, кроссовки. Но почему человека
который появится на ночной пробежке сегодня, не было на этой улице ни вчера,
ни позавчера, ни в предыдущие дни? Не знаю. Но в жизни ведь полно
неожиданностей! А на крайний случай у меня была легкая кавалерия.
Совсем легкая! Виктор подстраховывал меня на мопеде. В случае чего мы
собирались проскочить на пляж по узкой асфальтированной дорожке между двумя
виллами, которую я приметил, когда мы разворачивались на такси. Машине там
было не проехать.
Ну, а если те ребята вытащат свои пушки и без объявления войны просто
примутся палить нам в спину? Это же Израиль! Да - тут мы могли надеяться
только на удачу. И на то, что до таких крайностей дело не дойдет.
Мы с Виктором заняли позицию за кустами на незастроенном участке метрах
в пятидесяти от Лининого дома. Это было большой удачей. Машина наружки
оказывалась к нам носом, и чтобы преследовать нас в случае осложнений, ей
пришлось бы разворачиваться в узком переулке.
Под ногами у нас похрустывали осколки стекла и битый кирпич. Кусты, как
я тут же убедился голыми ногами, оказались зарослями крапивы. Теперь, когда
солнце уже давно согревало другие меридианы, температура стремительно
опускалась. На мне, напомню, была майка и шорты, и после пятнадцати минут
стояния в засаде у меня зуб на зуб не попадал. Виктор попытался отдать мне
свою ветровку, но под ней у него была лишь рубашка с короткими рукавами, и я
отказался. Я посмотрел на часы: половина одиннадцатого. Лина могла уже сто
раз выгулять свою шавку, если та у нее по-прежнему жила.
Чтобы согреться, я, высоко поднимая колени и вовсю работая локтями,
изобразил бег на месте. Это было скучно, и я понемногу, со скоростью
несколько сантиметров в секунду, стал удаляться по тропинке вглубь участка.
И тут я услышал едва уловимый "фью!" - присвист Виктора. Я оглянулся: два из
трех окон первого этажа погасли - свет оставался только в центральном,
видимо, в прихожей.
Я поспешно вернулся на позицию. Входная дверь приоткрылась, и в щель
просочилась на поводке такса. Она скатилась по ступенькам крыльца и, вытянув
весь запас поводка - это был такой, на рулетке, - остановилась на дорожке,
виляя хвостом, от чего вся задняя часть ее туловища ходила ходуном. Теперь
на крыльцо вышла женщина. Она прощупала карман куртки, проверяя, там ли
ключи, и захлопнула дверь. Это была не Лина.