"Сергей Костин. Лысая голова и трезвый ум" - читать интересную книгу автора

Может, пришельцам не нравится, что я собираюсь изъять тарелку, а может,
заботы с плацкартой не понимают, но по выражению инопланетных физиономий
догадываюсь, сейчас в меня станут палить из всех палок, не взирая на звания
и должности.
У меня остается только один выход. Броситься навстречу судьбе и
инопланетным интервентам, дабы в рукопашной схватке обезвредить агрессоров.
Инструктор по рукопашному бою, он же по совместительству комендант
женского общежития, часто говорил мне: - "Пономарев, - говорил он. - Всем ты
хорош. И хватка у тебя медвежья, и сила сухожильная, да только глаза твои
наглые желания выдают".
Зажмуриваю глаза, чтобы ненароком не выдали, и чтобы не опалило их
огнем от стреляющих палок инопланетян, прыгаю вперед, стараясь оказаться
среди пришельцев раньше, чем они начнут стрелять. По своим сородичам пулять
не станут, факт. А там, глядишь, разберемся.
Промахиваюсь. Метра на полтора. И слишком поздно глаза открываю. Только
успеваю заметить летящий навстречу люк в толстой ножке. Человечки паникуют,
пытаются преградить дорогу, но поздно. На полной скорости залетаю в люк.
Спотыкаюсь о порог. Валюсь лицом вниз, в резиновый зеленый коврик, который
пахнет инопланетной земляникой. Это меня и спасает.
Нервы инопланетных контрабандистов не выдерживают человеческой
наглости.
Слышу непонятные команды, и над головой свистят, поджаривая спину,
огненные шары. Инопланетяне в панике, я в ужасе, шары, отскакивая от стенок,
взлетают вверх, внутрь странной летающей конструкции.
Захватчики пищат о вселенском катаклизме, об Армагеддоне, об
Апокалипсисе всей финансовой системы Галактики. Но мне все равно. Мозг,
перегруженный страхом и паникой, поочередно отключает все датчики, погружая
тело в спокойную темноту. Последнее, что чувствую, нестерпимый жар,
обрушившийся сверху.
Я сделал все, что мог. За одно это мне положена медаль. Пусть даже
посмертно. Все равно приятно....

В чувство меня приводит тяжелая пощечина. Прощаюсь с темнотой,
встречаюсь со светом. Открываю глаза и вижу слегка расстроенное, но все еще
мужественное лицо капитана Угробова.
- С возвращением, сынок, - на суровом лице капитана стыдливо блестят
скупые капитанские слезы. - Очухался, мерзавец. Думали все, полные кранты с
похоронной процессией. А у тебя только попа поджарена. Я, кстати, за
казенные штаны с зарплаты вычту. Ничего?
Приподнимаюсь на локтях, оглядываюсь. Похоже, я в камере
предварительного содержания, где обычно содержаться не слишком опасные
преступники, взяточники и сутенеры. С какой такой радости?
- Где я? - интересуюсь на всякий случай, вдруг с глазами что-то? После
выполнения первого опасного задания зрительные рефлексы молодых лейтенантов
обычно нарушаются. Такое могло произойти и со мной.
- Где, где? - хмыкает капитан, поглаживая меня по больному месту. - В
тюрьме. Самое ближайшее и безопасное помещение от эпицентра взрыва.
- Взрыва? Ах да, взрыва, - вспоминаю пламя. Вспоминаю зеленых
человечков и даже, как будто, слышу их крики. - Что со мной?
- Самое страшное позади, сынок. Потребовалась, правда, пересадка кожи.