"Борис Акимович Костин. Скобелев " - читать интересную книгу автора

Рассказчиком он слыл отменным. И не потому ли в долгие зимние вечера в его
избе, где светилась лампадка в красном углу, потрескивала лучина, за большим
суковатым столом собирались деревенские ребятишки и, тесно прижавшись друг к
другу, пошмыгивая носами, с нетерпением ожидали очередного повествования о
славном времени, о походах и сражениях, о начальниках, с которыми
приходилось делить ратные труды?
Странно, но даже в третьем томе "Русской родословной книги", куда
занесен род Скобелевых (издание 1878 г.), отец Ивана Никитича упоминается
без отчества. Исследователи генеалогических корней достопочтенных российских
семей в прошлом веке натолкнулись на преграду, которую создал не кто иной,
как сам Иван Никитич, неоднократно заявляя, что родословная Скобелевых
начинается с него*.
______________
* Английский журналист Марлей в одной из своих статей, вышедших в
Лондоне в 1882 году, сообщил, что род Скобелевых якобы ведет свое начало от
шотландских эмигрантов, имевших фамилию Скобей. Эти сведения журналист
почерпнул у русского посланника в Бухаресте барона Стюарта.

Скрывать что-либо, по сути, не имело смысла. Количество однодворцев в
России ежегодно пополнялось служилыми людьми, вышедшими в отставку.
Небольшой надел земли и средства на обзаведение хозяйством давали
возможность обустроиться в новой жизни. Личная свобода предполагала и
свободу выбора супруги. Никита Скобелев связал судьбу с дочерью помещика
Корева, жившего по соседству. В приданое за Татьяной Михайловной отставной
сержант получил небольшую деревеньку Чернышино в Калужской губернии. Век
главы семейства Никиты оказался недолгим, и он обрел вечный покой на погосте
собственной вотчины. А вот Татьяна Михайловна дожила до глубокой старости.
Умерла она в1828 году, когда Ивану Никитичу исполнилось сорок шесть лет.
Иван был младшим сыном, и потому материнская любовь и нежность
безраздельно принадлежали ему. Дорогой ее сердцу сыночек, шутливо называемый
"поскребышем", был и ершист, и непоседлив, и охоч до новин. Матушка шаг за
шагом открывала перед Иваном чудесный мир книги. И не беда, что книг-то было
всего две - Библия да молитвенник, они поучали добросердечию, заложили в
характере Ивана Скобелева христианское долготерпение. Матушкины труды, как
мы убедимся далее, даром не пропали. Научив Ивана распевным молитвам, чтению
и письму, она, дочь боевого офицера и жена солдата, сумела внушить сыну
сызмальства и понятие о святости царской службы.
Царь. Вера. Отечество. В те далекие времена эти слова звучали
совестливым наказом любому россиянину, и величина расстояния от столицы до
глубинки Российской империи, где проживали Скобелевы, вовсе не преуменьшала
их значения. Ивану Скобелеву с юных лет были чужды праздность и благодушие,
а слово "долг" прочно обосновалось в лексиконе простолюдина, ставшего
впоследствии российской знаменитостью. А началось его восхождение к
генеральским эполетам и аксельбантам с прошения о зачислении "в воинскую
службу на казенный кошт", с котомки со ржаным караваем, с посоха и лаптей,
которые отмерили долгий путь от села Новиковки Самарской губернии до
Оренбургской укрепленной линии.
Вольноопределяющийся Первого Оренбургского пехотного полка Иван
Скобелев пролил немало соленого пота, прежде чем заслужил скупую похвалу
бывалых воинов. Заметило рвение юноши и начальство, в глазах которого Иван