"Любовь Тимофеевна Космодемьянская. Повесть о Зое и Шуре (про войну)" - читать интересную книгу автора

В траурной рамке - лицо Кирова. Мысль о смерти несовместима с ним -
такое оно спокойное, открытое, ясное.
Горе было поистине всеобщим, народным - такое Зоя и Шура видели и
переживали впервые. Все это глубоко потрясло их и надолго запомнилось:
неиссякаемая человеческая река, медленно и скорбно текущая к Дому Союзов, и
слова любви и горя, которые мы слышали по радио, и исполненные горечи
газетные листы, и голоса и лица людей, которые могли в эти дни говорить и
думать только об одном...
- Мама, - спрашивает Зоя, - а помнишь, в Шиткине убили коммунистов?
И я думаю: ведь она права. Права, что вспомнила Шиткино и гибель семи
деревенских коммунистов. Старое ненавидит новое лютой ненавистью. Вражеские
силы и тогда сопротивлялись, били из-за угла - и вот сейчас они ударили
подло в спину. Ударили по самому дорогому и чистому. Убили человека,
которого уважал и любил весь народ.
Ночью я долго лежала с открытыми глазами. Было очень тихо. И вдруг я
услышала шлепанье босых ног и шепот:
- Мама, ты не спишь? Можно к тебе?
- Можно, иди.
Зоя примостилась рядом и затихла. Помолчали.
- Ты почему не спишь? - спросила я. - Поздно уже, наверно, второй час.
Зоя ответила не сразу, только крепче сжала мою руку. Потом сказала:
- Мама, я напишу заявление, чтобы меня приняли в пионеры.
- Напиши, конечно.
- А меня примут?
- Примут непременно. Тебе уже одиннадцать лет.
- А Шура как же?
- Ну что ж, Шура поступит в пионеры немного погодя.
Опять помолчали.
- Мама, ты мне поможешь написать заявление?
- Лучше сама напиши. А я проверю, нет ли ошибок.
И снова она лежит совсем тихо и думает о чем-то, и я слышу только ее
дыхание.
В ту ночь она так и уснула рядом со мной.
Накануне того дня, когда Зою должны были принимать в пионеры, она опять
долго не могла уснуть.
- Опять не спишь? - спросила я.
- Я думаю про завтрашний день, - негромко отозвалась Зоя.
Назавтра (я как раз рано пришла домой и за столом проверяла тетради)
она прибежала из школы взволнованная, раскрасневшаяся и тотчас ответила на
мой безмолвный вопрос:
- Приняли!


"А КТО У НАС БЫЛ!"

Прошло некоторое время, и однажды, вернувшись с работы, я застала Зою и
Шуру в необычном возбуждении. По их лицам я сразу поняла, что произошло
что-то из ряда вон выходящее, но не успела ничего спросить.
- А кто у нас был!.. Молоков! Молоков к нам в школу приезжал! -
наперебой закричали они. - Понимаешь, Молоков, который челюскинцев спасал!