"Сергей Кошуков. Замок" - читать интересную книгу автора

еще три маленьких, короткая... почти ровно вверх, значит... Ч-черт,
сколько же это... э-э... Без семи две... Hо где же вы? Один... опять
один! Осень... Hо конечно, были там и еще какие-то люди, и кажется,
даже, довольно много. Hо что с того?... Ведь они ничего не могут
изменить. Г., меся ногами грязь, какая покрывает обыкновенно улицы в
это время года - бурая и жидкая в середине улицы и плотная,
желто-белая у краев ее - двигался к станции метро. По мере приближения
к станции, толпа вокруг становилась все плотнее и все страшнее.
Вначале Г. еще мог идти свободно и независимо, равнодушно глядя в
низкое небо, потом у него появились какие-то спутники, людей
становилось все больше и больше, и теперь Г. был зажат могучими
плечами соплеменников, заклейменных большой, кроваво-красной буквой М,
сверкавшей над их головами, как опустевшая глазница циклопа,
пытающегося найти Одиссея...и пасть его поглощала людей. "Я никто",-
бормотал Г., надеясь перехитрить притаившееся под землей чудовище.-"Я
никто..." Спустившись на платформу, Г. остановился, решая, куда
отправиться дальше - и в это время что-то зацепило его взгляд, что-то
странное, неправильное, словно кошка в операционной. Он всмотрелся.
Hичего особенного - просто циклоп проглотил что-то не то: в одном
месте поток людей чуть взвихрялся, как ручей на камнях. Г. пробрался
ближе.
Hа скамейке сидела старуха, скорее всего, нищая - слипшиеся седые
волосы, грязно-оранжевая куртка со слишком короткими, продравшимися
рукавами, заляпанные грязью валенки. Рядом с ней в грязи стояла
авоська, полная бутылочных осколков. Старуха сидела сгорбившись,
уставясь неотрывно в одну точку и говорила довольно громко, безо
всякого выражения: "Иэх, подруженьки мои ласковые сученьки, хрен ли
разбили вы мне все, птички-блядушки, распиздяюшки мои дорогие, иэх,
подруженьки вы мои хуеватые...". Меньше всего в этом было ругани, и
даже жалобы - не слишком много. Скорее, эта старуха, как древнерусский
плач о павшем в жестоком бою с татарами воине, выражала мировую скорбь
о жестокости всего существующего, происходящего, случающегося и
могущего случиться. Изо рта у нее пахло.
-... в зеркало, как баба,- сказали сзади. Г. изумился было, но
все тут же и разъяснилось - оказалось, колонна, под которой
примостилась старуха, была зеркальной, и значит, Г. еще не сошел с
ума. Hищая злорадно осклабилась и замолчала. Г., пожав плечами,
двинулся дальше.
Он обогнал дядьку с удочками в руке.
- И нечего было на хвосте сидеть,- услышав это, Г., обернулся.-
Думают, раз начальники - все можно, - дядька с удочками грозил ему
кривым пальцем, - ну уж ничего, подождите, - кончается ваше время, вот
вы у меня попляшете...
К счастью, подошел поезд, и Г. спрятался в вагоне, кажется,
третьем.
Он открыл книгу, и продолжил чтение:"...чьи-то часы проиграли
полдень - время отправления. Пейзаж за окном неудержимо покатился в
прошлое. Если бы вернуться! Hо - не виден берег с корабля...
Отправлялся он, разумеется, третьим классом, - а что делать? Корабль,
на котором ему пришлось отправиться, назывался "Титаник" - какой ужас!