"Михаил Коршунов. Подростки" - читать интересную книгу автора

Семен... Он теперь ушел от нее. Принципиально. Аля выскользнула из комнаты в
тот самый момент, когда должен был уйти Семен. Нина Михайловна не сумела ее
удержать, остановить.
Семен всегда презирал свою работу. Инженер по технике безопасности
депо. В нем накапливалась нелюбовь к людям и даже к ней, Нине, в эти
последние дни. Аля... Неужели ушла вместе с отцом? От меня ушел муж и ушла
дочь. Причина? А я не понимаю причины. Нет причины. Нет! Абсурд! Нелепость!
Вздор какой-то!
Недалеко за окном комнаты двигались маневровые тепловозы, формировали
составы. Кричало радио - диспетчер, очевидно, требовал вагоны на
сортировочную горку. Слышно было, как на больших оборотах работал
дизель-толкач, заводящий электровоз в депо.
Пришла медсестра и дала Нине успокаивающее. Нина безропотно выпила.
Медсестра сказала Марине Осиповне:
- Ефимочкина, кажется, не пропускают.
- Опять?
Медсестра кивнула.
- Я зайду к врачу, - сказала завуч.
Медсестра ушла.
Марина Осиповна оттягивала разговор с Ниной Михайловной. Мужа Нины
Михайловны она знала, как и все в училище. Замкнутый, необщительный. Марина
Осиповна невольно вспоминала себя, свое появление в училище. В школе -
кстати, той самой, из которой пришла и Нина Михайловна, - оказалось четыре
историка: Марина Осиповна с напарницей, потом молодая учительница,
направленная по распоряжению гороно, а потом сменился директор, и новый тоже
оказался историком. Следовало кому-нибудь уйти. Это сделала Марина Осиповна,
хотя директор упрашивал ее остаться, не хотел отпускать опытного
преподавателя, да и сама новенькая говорила, что уйти следует ей. "Куда вы
денетесь в нашем районе?" - сказала Марина Осиповна. "В ремесленное
училище", - сказала новенькая. "Не справитесь". Марина Осиповна знала, что
говорила. И ушла сама. Это теперь так просто - ушла сама. А тогда... Было
тоже не просто. Думала, переоценила свои силы, не для нее эта работа.
Напрасно жизнь себе испортила. Тут наскоком ничего не решишь, не
преодолеешь. Все гораздо серьезнее. Учащиеся, условия работы. Боялась
взглянуть мужу в глаза, боялась его вопросов. Он ее ни в чем не упрекал, но
Марина Осиповна понимала, упрекнуть есть за что: у нее не было теперь вообще
свободного времени. Для кого-то существовали кино, театр, гости. Первые
месяцы поговорить лишний раз по телефону и то было в тягость.
Нина Михайловна сидела, не поднимая головы. Только немного подколола
волосы и расправила воротничок кофточки. Марина Осиповна смотрела на нее, а
сама вспоминала, как впервые вошла в училище, в старое депо. Был звонок на
перемену, и по коридору с криком ринулась темная масса. Ученики. Высыпали на
двор, закуривают, а уж говорят... Стояла она в коридоре, ноги приросли, идти
не могла. Что же это такое? Оказалась здесь по доброй воле. Зачем? В
коридоре темно, пахнет дизельным топливом из цеха по соседству, из
пропарочных камер, где находились в ремонте локомотивы. Шагает высокий
щуплый паренек, останавливается перед ней и говорит: "Вы что, забалдели?" В
комнате напротив грохнули электрогитары. Хотела ответить пареньку, но какое
там - гремят гитары. Парень кинулся к дверям: "Эй вы, хиппешники! Именем
революции, откройте!" Двери открыли, и парень исчез. И кто это был, что за