"Михаил Коршунов. Воскресный день" - читать интересную книгу автора

бумагу, открыла его и протянула Николаю Ивановичу. - Читай. Раньше пошла бы
Мария Федотовна, теперь... должен идти ты. Если не возражаешь.
- Я готов, - сказал он. - Ты сомневалась во мне?
- Имей в виду - тебя вызывают к директору школы.
- И не за почетной грамотой, как я понимаю?
- Нет, не за грамотой. - Она убрала в портфель дневник. - Всегда буду
говорить тебе правду.
- Ты не ответила на мой первый вопрос.
- Отвечаю: я в тебе не сомневалась - тебя я нашла точно.
- По локатору.
Она посмотрела на часики.
- Я тебя еще не поблагодарила. Они мне нравятся. Спасибо.
- Правда? - вырвалось у него.
- А ты пробовал говорить всегда только правду?
- Я врун похлеще тебя! Таких Кубиков и Шариков наворотить могу!..
- Ты удивительный отец. Как я рада, что сцапала тебя.
- И хорошо сделала. Теперь я проживу еще много лет, ты увидишь, -
сказал он. - Я буду жить долго-долго, пока у меня не вырастет вот такая до
пола борода, - показал Николай Иванович. - И вот тогда...
- Что тогда?
- Как написал один летчик, на нее можно случайно наступить и случайно
сломать себе шею.
- Ты удивительный отец! - повторила Люська и засмеялась, потом помогла
ему справиться с пальто, поправила шляпу. - Определенно шляпа тебе не идет.
Николай Иванович виновато пожал плечами.
По пути Люська рассказывала:
- У меня не первое дидактическое предупреждение. На географии я
поспорила о поясах Земли. А на уроке биологии был эксперимент: изучали
дыхание стебля. Снаружи стебель покрыт тонкой кожицей. Хочешь увидеть,
поддень иголкой. Мы принесли стебли и иголки. Начали поддевать. Кто-то
поддел иголкой Мошину. Не я. Биологичка обвинила меня, и Мошина обвинила, но
я не поддевала. Как я дразню Мошину, ты догадываешься?
- Мошка! - радостно догадался Николай Иванович.
- Конечно. Она задумала отомстить мне за то, что на перемене я ее
слегка толкнула, чтобы не фасонила.
Пассажиры троллейбуса прислушивались к рассказу, Люська не обращала на
это никакого внимания.
- А что было с Мошиной, когда ты ее толкнула?
- Ничего. Шлепнулась. Мне - запись в дневнике за иголку и встреча с
директором. Но директор поверил, что я не поддевала. Ты бы что, не поверил?
Николай Иванович не успел ответить, как Люська продолжала, и уже не о
Мошиной:
- Недавно мы объявили протест. Сели на портфели и сидели.
- Почему?
- Нам в школе говорят: в мае на Красную площадь пойдут ребята, у
которых рост от метра и сорока сантиметров. Я высокая, ты видишь. Я
поддержала тех, кто ниже нормы. Прибежали учителя и давай нас с портфелей
поднимать. Мы не поднимаемся, схватились за руки. Говорим, отмените решение,
если точнее - я говорю. Про меня ботаничка сказала: "У этой девочки
ненормально развитые белки". Это все после иголки. Какой у тебя рост?