"Патриция Корнуэлл. След Оборотня" - читать интересную книгу автора

Я догадывалась, куда он клонит, и молчанием дала понять, что не желаю
разговаривать об оборотнях.
Двери раздвинулись, и в трупную вошел Нилс Вандер. Он принес с собой
краску, валик и карточки для снятия отпечатков пальцев.
Вандер возглавлял отдел дактилоскопии. Он надел резиновые перчатки,
осторожно приподнял ладони мертвеца и оглядел их со всех сторон.
- Проще снять кожу, - решил он.
У трупа в той стадии разложения, в какой находился наш клиент, верхний
слой кожи снимается с ладоней, как перчатка. Вандер стянул с обеих рук
мертвеца "перчатки" и надел их поверх резиновых перчаток. Потом он по
очереди окунул каждый "палец" покойника в краску и запечатлел их отпечатки
на специальной карточке. После этого Вандер освободился от "ладоней"
мертвеца, снял резиновые перчатки и удалился к себе в лабораторию.
- Чак, положи кожу в формалин, - распорядилась я. - Сохраним для
дальнейших исследований. А теперь давайте перевернем его.
Марино помог нам опрокинуть труп лицом вниз. Никаких повреждений я не
заметила, только один участок на правой лопатке показался мне темнее, чем
остальная кожа. Я взглянула на него через лупу.
- Ты тоже видишь, Марино? Или мне просто кажется?
- Возможно, - сказал он, присмотревшись. - Не знаю.
Я протерла кожу влажным полотенцем. Внешний слой, эпидермис, мгновенно
отслоился. Ткань под ним, собственно кожа, напоминала испачканную чернилами
мокрую гофрированную бумагу.
- Татуировка. - Теперь я почти не сомневалась. - Но рисунок различить
нельзя. Просто большое неровное пятно. Давайте посмотрим в ультрафиолете.
Мы притушили свет, и я поднесла к интересующей меня области
ультрафиолетовую лампу. Ничего не высветилось. Раффин вновь зажег верхний
свет.
- Я думал, что татуировочная краска сияет, как неоновые огни, - сказал
Марино.
- Это люминесцентная краска сияет, но ее больше не используют - высокие
концентрации йода и ртути опасны для здоровья.
К вскрытию я приступила только после полудня. Как я и ожидала, органы
оказались мягкими и рыхлыми. Крови не было - только гнилая жидкость, так
называемые сальные выделения, образцы которых из плевральной полости я взяла
на анализ. Мозг превратился в разжиженную массу.
- Пробы мозга и выделений немедленно к токсикологам. Пусть проверят на
алкоголь, - приказала я Раффину, не отрываясь от работы.
Моча и желчь вытекли из прохудившихся пузырей, а от желудка вообще
ничего не осталось. Но когда я отслоила мягкие ткани черепа, мне показалось,
я нашла причину его смерти. На выступах височных костей и сосцевидных
отростках воздухоносных полостей имелись затемнения. Поставить точный
диагноз до получения результатов токсикологической экспертизы я не могла, но
была абсолютно уверена в том, что передо мной утопленник.
- Видишь затемнения? - Я показала Марино темные пятна. - Сильное
кровоизлияние. Возможно, случилось, когда он тонул. Наверно, сопротивлялся.
Когда ты последний раз имел дело с Интерполом?
- Пять, может, шесть лет назад.
- Если он числится пропавшим без вести во Франции, Англии, Бельгии или
где-то еще, если он скрывается от международного правосудия, мы не установим