"Лев Корнешов. По следам легенды (Повесть) [B]" - читать интересную книгу автора

молчание нарушил гуцул.
- Хлопцы, - позвал он, - пора вниз, гроза уже рядом...
В горах мощно полыхали зарницы, край горизонта затягивался темной
полосой.
- Сейчас, вуйко, - откликнулся Олекса, - успеем.
- Тебе гроза в горах нипочем, ты вырос здесь, а вот пражский товарищ
может простудиться, - чуть насмешливо ответил гуцул.
- А я грозу люблю! - воскликнул Фучик. - И пусть будет гром -
настоящий! И ветер - прямо в грудь! Буря в центре Европы! Ради такого
стоит и промокнуть под ливнем.
- Тогда нам действительно по пути, - сказал Олекса. - Когда узнал,
что ты приезжаешь, заволновался. Твои статьи вся рабочая Чехословакия
читает, за твоими плечами - несколько арестов...
- Не печалься, Олекса, все это у тебя еще будет - и аресты, и тюрьмы,
- насмешливо откликнулся Фучик.
- Ну, хлопцы, - проворчал гуцул, - напророчите один одному. Про
лучшее думайте, а это - на последний случай.
- Судьба у нас такая, вуйко, - посерьезнел Фучик. - Сами
предупреждаете - гроза надвигается. А она не только Карпаты захватит своим
крылом. Мне кажется, - повернулся он к Олексе, - что я и вправду отсюда,
из центра Европы, всю ее вижу. И чувствую: пронесутся над нашей старой
Европой ураганы, кого-то унесут с собою.
- Юлек, - протянул руку Олекса, - вот тебе моя рука! Будь моим
побратимом - и в счастливое, и в лихое время...
- До самых крайних дней... - протянул Олексе свою руку Фучик. И
добавил: - В самые свирепые грозы...
Прямо с гор Олекса и Юлиус подъехали к вокзалу. Был вечер, солнце уже
закатилось за дальний горизонт, но еще не стемнело окончательно. И в этом
неясном свете, где-то на смене дня и ночи, увидели Олекса и Юлиус на
привокзальной площади переселенцев.
Они расположились табором - распряженные подводы, тощие лошади
уткнулись в охапки соломы, бегают малые дети, ужинают вместе с
провожающими их родственниками перед дальней дорогой. На подводах -
деревянные сундуки, фанерные чемоданы, узлы, иконы - убогий скарб, который
неизвестно зачем везут они за океан.
Смотрят печально на переселенцев Олекса и Юлиус, видят, как плачут
дети, сутулятся старики. Здесь же стоит слепой музыкант со своей внучкой
Маричкой. Гомон привокзальной площади перекрывают печальные звуки скрипки,
и звучит песня:

Верховние, свiте милий,
Рiдна моя мати,
Чому твоi дiти ходять
По свiту блукати?
Чому ходять, блукаючи,
Доленьки шукають?
А пройдисвiти, злодюги
Тебе обкрадають...

- Тысячи людей покидают наш край, - сказал Олекса Фучику, - уезжают в