"Сирил Корнблат. Гомес (Сб. Неувязка со временем)" - читать интересную книгу автора

свое мнение по данному вопросу.
Доктор Майнз мгновенно стал серьезным.
- Да, - сказал он. - Это не вызывает никаких сомнений. Более того, я
вынужден признаться, что мне было совсем нелегко следовать за мыслью Гомеса.
- Понимаю. - Адмирал натянуто улыбнулся. - Но не соблаговолите ли вы
объяснить, как такое могло случиться?
- Нечто подобное уже бывало, адмирал, - возразил доктор Майнз. -
По-видимому, вам не приходилось слышать о Рамануйяне?
- Нет.
- Так вот. Рамануйяна родился в 1887 году и умер в 1920. Это был бедный
индиец, который дважды провалился на экзаменах в колледж и в конце концов
стал мелким чиновником. Он сумел стать великим ученым, пользуясь всего лишь
устаревшим учебником математики. В 1913 году он послал несколько своих работ
одному профессору в Кембридж. Его труды получили немедленное признание, а
его самого вызвали в Англию и избрали членом Королевского Общества.
Адмирал с сомнением покачал головой.
- Такое случается, - продолжал Майнз. - Да-да, такое бывает. У Рамануйяны
была лишь одна старая книга. А мы с вами живем в Нью-Йорке. К услугам Гомеса
вся математика, какую он только может пожелать, и огромное количество
незасекреченных и рассекреченных данных по ядерной физике. И, конечно,
гениальность. Как он прекрасно связывает все!.. Мне кажется, он имеет весьма
смутное представление о том, как доказать правильность отдельных положений.
Он просто видит связь между явлениями; Чрезвычайно полезная способность,
можно только позавидовать. Там, где мне нужен, скажем, десяток ступеней,
чтобы с огромным трудом осилить путь от одного вывода к другому, он
преодолевает все расстояние одним блистательным прыжком.
- Не хотите ли вы сказать, что... что он более талантливый физик, чем вы?
- Да, - сказал доктор Майнз. - Он намного способнее меня.
С этими словами он удалился.
Адмирал долгое время неподвижно сидел за столом, что было на него совсем
не похоже.
- Адмирал, - сказал я, - что будем делать?
- Что? А, это вы. Теперь все это не имеет ко мне отношения, поскольку
государственной безопасности ничто не грозит. Я передам Гомеса в Комиссию по
атомной энергии, чтобы его можно было использовать в интересах государства.
- Как машину? - спросил я, чувствуя отвращение.
Его ледяные глаза, словно два ствола, смотрели на меня в упор.
- Как оружие, - сказал он, не повышая голоса.
Он был прав. Разве я не знал, что мы воюющая страна? Знал, как не знать.
И все знали. Налоги, нехватка жилья, похоронные извещения... Я почесал
небритый подбородок, вздохнул и отошел к окну. Площадь Фоли-сквер внизу была
по-воскресному безлюдной, и только вдали шла какая-то девушка. Она дошла до
конца квартала, повернулась и побрела обратно. В ее медленной, печальной
походке чувствовалась безысходность.
И вдруг я вспомнил, где ее видел. Та миленькая официанточка из "Порто
Белло". Наверное, она вскочила в такси и проследила, куда увозили ее Хулио.
"Плохи твои дела, сестренка, - сказал я про себя. - Хулио уже не просто
симпатичный паренек. Он теперь военный объект".
Быть может, мысли действительно передаются на расстояние? Казалось, она
меня услышала. Прижимая к глазам крошечный платочек, она вдруг повернулась и