"Юрий Михайлович Корольков. Партизан Леня Голиков " - читать интересную книгу автора

- Может, и верно, - сказал Толька. - Да что-то я не слыхал, чтобы из
серебра гробы делали. Ну, кувшин, если для украшения, может быть...
Тяжеловат, конечно... Может, полегче?
- Нет, не полегче, а может быть, даже больше тыщи. Не веришь - спроси у
отца. Мы с ним вместе были.
- Да пусти ты меня, - зашипел Валька. - Чего вцепился?!
Ленька разжал руку и отпустил Ягодая.
- Я вам все равно докажу. Вот увидите! Пойду к Василию Григорьевичу, он
все знает.
- Да будет вам! - примирительно сказал Сашка. В отличие от Сереги он не
любил лишних споров. Ему и сейчас не нравилось, что ребята чуть не
поссорились с Ленькой из-за этой серебряной гробницы. Чтобы восстановить
дружбу, он начал выкладывать новости.
- За это время в Мануйлове два раза кино было. "Чапаева" смотрели, а в
другой раз мать денег не дала. Хотели без билета проскочить, да вывели...
- А Гришка Мартынов сказал, что, если еще раз мы через Воронцово
побежим, голову открутит.
- Руки у них коротки, - процедил Ленька.
- А еще Мамисова отца посадили... Он...
- Погоди, дай я расскажу, - перебил Сашку Серега. - Я сам слышал, как
агроном говорил.
- Да рассказывай. Не все равно?..
- Не, я лучше знаю!.. Агроном из хмелевского совхоза ехал и говорил на
перевозе, что в Старой Руссе лыжи к зиме привезли в магазин. Стали их
разгружать с машины, а Эдиков отец подошел да две пары и своровал. Взял и
пошел - среди белого дня украл. Спрятать небось хотел, но его тут же и
поймали. А как поймали, он и признался. Теперь судить будут.
- Подумать только! - Сашка замотал головой. - На тыщах сидел, а на лыжи
позарился. Сраму-то сколько!
А жена его с Эдиком, как случилось это, сразу же из деревни уехали...
Было уже поздно. Ребята поднялись с нагретого за день песка. Мать давно
кричала Леньку, но он не отзывался - уж очень интересные были новости.
- Ладно, а про Эрмитаж я вам все равно докажу, - сказал на прощанье
Ленька.
Ребята побежали по домам.


* * *

Ленька решил обратиться за помощью к учителю Василию Григорьевичу. Надо
же было доказать, что на самом деле существуют и серебряный гроб, и
тысячепудовая чаша! После обеда он отправился в Мануйлово.
Он уже подходил к ракитнику, разросшемуся перед селом, когда навстречу
ему из кустов вышли Егор Зыков, комсомольский секретарь, и Васек Грачев,
которого только что приняли в комсомол.
Егор был инвалидом - еще в детстве затянуло его в конную молотилку,
повредило ногу и руку. Тяжелой работой он заниматься не мог и выбрал себе
посильное дело - ухаживать за лошадьми. Но физический недостаток не мешал
ему оставаться подвижным и жизнерадостным парнем. С худощавого лица Егора
никогда не сходила веселая улыбка.