"Алексей Коркищенко. Твой светлый дом " - читать интересную книгу автора

комната, зала, была заставлена столами, лишь пятачок на середине был
свободен - для танцев. Гости сидели впритирку. Отец и мать находились в
центре. Дядя разместился слева от отца. Между ним и Бардадымом с Антонидой -
баянист, а за ними - остальные отцовы приятели, среди которых были и
строители нового животноводческого комплекса. Комплекс возводили неподалеку
от молочнотоварной фермы, где отец работал заведующим, а мать - дояркой.
Справа от матери сидели Виталькина мать и ее подруги-доярки. Из всех
женщин особенно выделялась толстая Антонида в панбархатном платье с
огромными бордовыми цветами на зеленом фоне и тяжелым золотым пауком на
груди. Серьги и кольца у Антониды тоже были золотыми.
Дядя, подняв стакан, с заученно-сладенькой улыбкой произнес:
- Мужички и бабоньки, ну так выпьем же за то, чтоб Анд-рюша и Маруся в
новом доме жили счастливо и новых детей...
- Стоп, стоп, Дядя! - остановил его отец и тотчас поправился: - То есть
Ларион Кузьмич... Родька, а ну-ка дуй во двор к своим приятелям, нечего тебе
тут делать...
- Пускай остается, и для него новоселье! - возразила Виталькина мать. -
А вы языки не распускайте. Дядя, культурно выражайся, ты ж у нас
интеллигент...
- Я-то интеллигент, да и у меня есть имя-отчество... А ты без мужа, как
брошенка, пришла, - пытался отшутиться Дядя.
- Интеллигент, куда уж там! Жену свою за двухметровым забором держишь.
Тут зашумели у порога бабкины помощницы:
- Федя пришел! Федюнь явился!... Пожалуйста, заходи, Федюнчик,
угостись.
Все обернулись к двери, умолкли.
Федя, почтальон лет пятидесяти, со шрамом на лице, в сильно поношенном
кителе, прихлопывая, притопывая, вышел на середину комнаты и, оглядывая
гостей светлыми рассеянными глазами, весело сказал:
- Кому хоромы, а кому похороны!
- Федюнчик, бог с тобой! - переполошилась бабка Акулина. - Поднесите-ка
ему стаканчик. Живей!
- Правильно! - подтвердил Федя. - Наливай - родню поминай.
- Тут новоселье, мил человек, - остановил почтальона отец и поспешно
сунул ему в руки стакан. - Выпей за нашу счастливую жизнь в новом доме.
- Так точно, Андрей Матвеевич! - Федя пристукнул каблуками резиновых
сапог. - Счастливая жизнь ждет вас где-то впереди. И я не буду виноват,
если...
- Да пей, разговорился! - рявкнул Бардадым.
- А тебе не терпится узнать новости? - Федя рассмеялся и залпом выпил.
Его лицо собралось в морщинистый комок, старушки бросились к нему с
закуской: кто совал огурец, кто куриную ногу, но Федя ничего не взял,
помотал головой и, ухнув, произнес с жалостным упреком (можно было подумать,
что сейчас заплачет):
- Что вы мне дали?! Тьфу!... Как вы эту дрянь пьете? Кто варил самогон?
- Кто варил, тот и подарил, как говорят японцы. - Дядя наигранно
засмеялся.
- Ему пить что керосин, что бензин, а туда же - самогон не нравится! -
подыграл Дяде Бардадым.
- Эх вы, японцы-папонцы! - насмешливо сказал Федя и лапнул себя по