"Дэниел Коркери. Глаза мертвецов " - читать интересную книгу автора

Спиллейнов он, посасывая трубочку, сидел на деревянном ларе и потихоньку
беседовал со старушкой, пока Мэри хлопотала в крохотной, мощенной плитами
кухне, прибираясь к ночи. Но все трое, ведя неспешную беседу, ни на миг не
забывали о том, кто безмолвно слушает их разговор в задней комнате. Дверь в
нее никогда не закрывали и никогда не зажигали там лампу, да в этом и не
было нужды, так как туда проникал луч света из кухни, падавший на
изображения Христа и Девы Марии на стене и позволявший отчетливо видеть все,
что творилось в убогом домишке. Бывало, разговор касался не местных
новостей, а известий из далекого мира, по временам доходивших даже до
Россамары, однако посреди таких разговоров Том Лин, спохватившись и повысив
голос, выпаливал: "Да что же это я, дурачок, болтаю о дальних странах, а
второго такого домоседа и не сыщешь. Ведь в соседней комнате человек,
который чего только не повидал!" Однако человек в соседней комнате оставался
безучастным, никак не подтверждал слова приятеля и не опровергал их. В ответ
только скрип постели доносился из задней комнаты, словно Джон Спиллейн
раздраженно поворачивался на другой бок, услышав свое имя.
И вот наступил конец февраля, установилась штормовая погода, и в
течение пяти последних дней к вечеру неизменно поднимался порывистый ветер,
не стихавший всю ночь. На юго-западе Ирландии и вправду трудно найти семью,
в которой муж, брат или сын не завербовался бы во флот и не плавал бы в
чужих морях или не ловил бы рыбу у ирландского побережья, а то и вблизи
острова Мэн. Однако ни в одном доме гибельный шторм не переживали так
тяжело, как у Спиллейнов. Старушка, замкнувшись в себе, весь день перебирала
четки, время от времени она забывалась, и тогда с ее губ срывался стон,
напоминавший стенание ветра, а дочь успокаивала ее, повторяя: "Тише,
тише!" - и ниже склонялась над шитьем, чтобы забыть о мучивших ее мыслях. Во
время непогоды она иногда заходила к брату в комнату и обнаруживала, что он,
приподнявшись в постели и опираясь на локти, вслушивается в завывание ветра
и вглядывается в пустоту широко открытыми испуганными глазами. Он выпивал
молоко, которое она ему приносила, и молча возвращал ей кружку. Она уходила
из комнаты, а он все так же вслушивался в рев бури.
На пятую ночь все ожидали, что жестокий ветер усилится, но он вопреки
предсказаниям несколько стих. Теперь он задувал порывами, и это предвещало
конец шторма. Вскоре жители Россамары уже могли различить в непрерывном гуле
неумолкающие стенания и рокот моря и внезапное завывание ослабевающей бури,
ломающей вершины деревьев и обрушивающейся на прибрежные утесы. В доме
Спиллейнов были рады признакам затишья: дочь оживилась и захлопотала по
хозяйству, а мать отложила четки. Резкий порыв ветра заглушил скрип
щеколды - это Том Лин зашел пожелать им доброй ночи. Лицо у него порозовело
и пылало румянцем под полями зюйдвестки, глаза сияли от соленых брызг
прибоя. Видеть его, такого здорового и разумного, было для них истинной
радостью.
- Как поживаете? - приветливо спросил он, прикрывая за собой дверь.
- Сносно, сносно, - ответили они, а мать поднялась и шагнула ему
навстречу, словно хотела его обнять.
Их ответ означал, что в доме не случилось ничего непредвиденного, и он
это понял. Он молча, с озабоченным видом кивнул в сторону комнаты, где
пребывал их безмолвный слушатель, и Мэри ответила на его немой вопрос тоже
без слов, скорбно вскинув голову. В задней комнате все оставалось
по-прежнему.