"Даниил Корецкий. Адмиральский кортик (Повесть)" - читать интересную книгу автора

общественного воздействия.
Никакого юридического значения этот факт не имел, но как штрих,
характеризующий личность Золотова, был довольно красноречив. Любопытными
были и другие новости: экспертиза дала заключение, что бутылки в
"кают-компании" "Баркентины "Кейф" вместо благородного "Камю" и марочного
импортного вина содержали низкосортный коньячный напиток и дешевый
портвейн. И заключительный аккорд - дедушка Золотова действительно служил
во флоте и перед выходом в отставку имел звание капитана 1-го ранга, но
адмиралом он никогда не был.
Вот вам и почтеннейший Валерий Федорович! Человек-блеф! Теперь
понятно, почему Ирина Марочникова обычную черную баню величает финской...
Зачем ему нужно это нагромождение лжи? Ну, положим, звание "внука
адмирала" могло давать ему в школе какие-то крохотные привилегии,
например: "Из уважения к дедушке я тебе, Золотов, сегодня двойку не
поставлю" - ведь проверять действительное звание дедушки никому бы не
пришло в голову. Я до сих пор не могу сказать, что заставило меня сделать
соответствующий запрос... Но школу-то он закончил давным-давно, а
продолжает ходить во внуках. Да еще фальсификация спиртного, упоминание о
знакомствах с "сильными мира сего"... Скорее всего этот камуфляж -
следствие укоренившейся привычки прикрывать собственную незначительность
близостью к авторитетным людям и организациям. Но может ли эта привычка
иметь какую-нибудь связь с преступлением?
С человеком-блефом нужно держать ухо востро: все, что его окружает,
может оказаться фикцией, надувательством, мистификацией. А что, если и та
картина преступления, которая мне подсовывается, тоже блеф? Тогда все
неясности и неувязки объясняются очень просто.
Следствие практически закончено, надо получить еще пару-тройку
документов, и можно составлять обвинительное заключение. И если мои
сомнения небезосновательны, то этим актом блефу будет придана юридическая
сила.
Но кто может быть заинтересован в такой игре? Как могли развиваться
события на самом деле?
Я вышел в коридор и толкнул дверь соседнего кабинета с табличкой
"Лагин Ю. Л.".
- Добрый вечер, Юрий Львович. Как поживаете?
- Мы поживаем. А ты, я вижу, бездельничаешь?
Лагин - добрый и умный человек, с огромным житейским и
профессиональным опытом, но за тридцать лет следственной работы накопил
немалый запас сарказма. Впрочем, я уже привык к его манере разговора, и
мне нравилось общаться с ним, личностью интересной и незаурядной. К тому
же всегда можно было рассчитывать получить от него дельный совет.
- Бездельничаю, Юрий Львович. От вас ничего не скроешь.
- Ну тогда подожди пару минут, я допишу, и побездельничаем вместе.
Ему было пятьдесят пять. Высокий, плотный, с большой головой, Лагин
держался всегда солидно и внушительностью вида мог поспорить с шефом,
недаром посетители, встречая в коридоре, часто принимали его за прокурора.
- Ну-ну, так что, ты говоришь, у тебя стряслось? - Лагин закончил
писать и откинулся на спинку стула.
- Стрястись ничего не стряслось...
- Отчего же тогда тебя гложут сомнения? И что ты хотел спросить у