"Владимир Корчагин. Астийский эдельвейс (Научно-фантастический роман)" - читать интересную книгу автора

усложнения функциональных констелляций нейронов мозга...
- Усложнение функциональных констелляций нейронов! Коронный номер
Стогова! Всеспасающие констелляции... А кто и когда наблюдал это
скачкообразное усложнение констелляций? Почему оно не возникает ни у одной
из ныне живущих обезьян?
- Может, и возникало, кто знает. Ведь сейчас, когда обезьяны живут,
по сути дела, в окружении людей, такое усложнение не дало бы им ни грана
перевеса и, стало быть, должно бесследно исчезнуть как всякий бесполезный
признак.
- Гм... Это уж что-то новое. Во всяком случае, не по Стогову. Тот
просто сослался бы на чрезмерную специализацию и указал такую-то страницу
такой-то книги. Откуда это у тебя?
- Да ниоткуда... Я сам так думаю.
- Сам? - Антон неожиданно рассмеялся. - А ты, оказывается, шевелишь
мозгами. Ладно, потолкуем еще об этом. А теперь вот что... Лара вчера
уехала.
- Как уехала?! Куда?
- В Москву. На Международный семинар. Недели на три - на четыре.
- Уехать сейчас почти на месяц! А как же лекции?
- Не лекциями едиными жив студент.
- И все-таки целый месяц! Это такой срок...
- Срок большой... - Антон хитро прищурился. - Вот она и просила
передать, что то, о чем она обещала рассказать тебе - видно, что-то
важное, я не знаю, - она скажет сразу по приезде. Если, конечно, ты снова
не будешь прятаться от нее, как в последнее время.
- Так она и сказала?
- Нет, это я по глазам у нее прочел. Я же как-никак бионик.
- Понятно...
- Ничего тебе не понятно. С твоими констелляциями...


10

Он сидел в читальном зале, просматривая старые журналы, когда услыхал
за своей спиной:
- Здравствуйте, Максим. Еле разыскала вас.
- Лара... - От неожиданности он не знал, что ей сказать.
- Сидите-сидите! - Она подсела к нему. - Так давно не видела вас...
Как вы жили все это время?
- Как я жил?.. - начал он, с трудом собираясь с мыслями, и замолчал.
Это было слишком необычно и ново сидеть так близко к Ларе, он чувствовал
тепло ее плеча. Все в нем смешалось от волнения. Да и можно ли было
выразить словами, что он пережил за последние недели?
На пути из Москвы Лара сильно простудилась, ее положили в больницу, и
сколько тревожных дней и ночей он провел, прежде чем узнал, что опасность
миновала. Наконец она выздоровела, выписалась из клиники и сейчас же
уехала в дом отдыха. Михаил провожал ее, пришел домой сияющий, весь вечер
надоедал Максиму счастливой болтовней. А ему еле удавалось скрыть чувство
обиды и боли: он даже не слышал об отъезде Лары.
Наконец она приехала. И опять он узнал об этом от Михаила. Тот успел