"Владимир Кораблинов. Воронежские корабли " - читать интересную книгу автора

Драгуны с приставом ходили по дворам, тыкали ружьями в сено, шевелили
закрома, глядели по погребам.
К вечеру из сорока человек только двадцать с одним выправили.
Господин же Апраксин, адмиралтеец, провожая Пескова, велел с доставкой
мужиков не мешкать. Афанасий хоть и добрый был человек, не кровопивец, а все
ж таки солдат: он и Нарву брал, и под Калишем не терялся. И он решил так:
каких выправили, двадцать одну душу, он с Зыковым сейчас же поведет, а троих
драгун оставит с приставом на розыск нетчиков.
Так он решил и, погрузив на подводы уголь и яблоки, скомандовал мужикам
ехать.
Подводы тронулись. И следом побежали, завыли бабы. Они причитали как
над покойниками, потому что корабельное строение было все равно что каторга.
Там великое множество гибло народу.
За околицей бабы отстали. Мужики ехали молча, не оглядываясь. А уже
сильно завечерело, дорога же от Углянца верст с десять шла лесом. И что-то
похолодало, ветер подул, закурила метелица.
Вот они едут.
В верхушках деревьев свистит буран, дорога плохая, с раскатами, мужики
волками глядят.
- Ох, Афоня! - шепнул Зыков Афанасию. - Чтой-то у меня на сердце тоска.
Лучше б до утра обождали.
Он, Зыков-то, служака был, а малодушен. Очень его мужики смущали, а
один так в особенности: рыжий, морда кирпичная, одноглаз, крив, но взгляд
ужасно дерзкий, веселый.
Афанасий засмеялся. Ему смешно показалось: какие баталии прошел,
шведским ядрам не кланялся, а тут его малодушный служака Зыков мужиками
стращает.
Но рыжий действительно был дока. Пока драгуны лазали по погребам да
сеновалам, он не дремал, мутил мужиков. И они меж собой договорились побить
охрану и убежать.
Васятка слышал их разговоры, однако не встревал в них. А мужики по его
малолетству без него договорились.
Но мальчику жалко было Афанасия, и он все думал - сказать ему или не
сказать, все был в нерешительности. Верст с пять проехали, он все думал. И
наконец надумал сказать.
Как раз Афанасий поравнялся с его подводой и так хорошо, по-отечески
спросил:
- Не застыл, мужик?
И ласково потрепал по плечу.
Но в ту же минуту раздался пронзительный свист. Свистел рыжий. Это у
них был знак.
И по этому знаку мужик, какой был поближе к Зыкову, так резанул драгуна
дубиной, что тот, не охнув, пал с седла. Лошадь испугалась, шарахнулась в
чащу. Падая, Зыков зацепился шпорой за стремя. Он волочился по снегу,
ударяясь головой о стволы деревьев.
А сам рыжий кинулся на Афанасия. Тот выхватил пистоль, стрельнул, но
вышла осечка. Рыжий тащил его с седла, рвал шпагу. И другие бежали на помощь
рыжему, потому что Афанасий был крепкий, стреляный и уже подминал под себя
рыжего.
Увидев бегущих мужиков, он понял, что сейчас ему придет конец. И так