"Владимир Кораблинов. Герасим Кривуша " - читать интересную книгу автора

мы его, дьявола, погубим". Тут к ним подсел чернобородый мужик чудной: на
нем стрелецкий кафтан грязный, рваный, черная бородища до пояса, а на лбу,
близко к уху, круглая дырка с деньгу, тонкой кожичкой затянута, и под
кожичкои живчик. Он говорит: "Это вы, ребята, ладно про черта задумали, да
как погубить-то?" Чаплыгин оробел. "Да ты что, - говорит, - милый человек,
ай тебе попричтилось? Никого мы губить не желаем, иди себе, откудова
пришел". Черный стрелец тогда сказал: "Эх, я мыслил, вы соколы, а вы, стало,
клушки! Слышу, будто дело говорите, хотел и про нашу стрелецкую житьишку
сказать, какая она стала бедовая... Ну, простите, ради бога, я с курями на
нашесте еще не сиживал". Чаплыгин рассмеялся и сказал: "Эка, стрелец, ты нас
поддел: клушки! Садись, пей с нами. Мы, сказать по правде, тебя маленько
испужались, что ты за человек, не шиш* ли часом? А у нас промеж себя
разговор дельный, мы потихоньку. Сам ведаешь, какое время: чуть что - за
караул да к Рябцу. Кому охота!"
______________
* Шпион, соглядатай.

13. Стрелец сел с ними и пил. И сказал, что такого худа еще у них, у
стрельцов, не бывало. Петруха Толмачев, голова, с воеводой не приведи
господь что творят. Какая торговлишка была у стрельчих - и ту поотнимали,
лавки позапечатали, не велят торговать в лавках, а лишь с лотка. И жалованье
не дают, сунули тогда после бунта по целковому - и все, за год без малого не
плачено. Да еще и огородишками обидели: прежде того стрельцам землю тут же,
за слободкой, нареза'ли, а нонче - вон аж где, за речкой за Инютинкой, а
ближнюю ихнюю, стрельцову - ту отдали боярину Романову Ивану Никитичу: он-де
царю свойственник.
14. Услыхав последнее, Чаплыгин ударил стрельца по плечу и воскликнул:
"Это, брат, мы с тобой на одном, видно, полозу едем! Ведь мою-то землишку,
слышь, тоже боярину Романову оттягали. Васька-вор перед царем на брюхе
полозит, как ни лучше б ему угодить, а нам оттого теснота. Давайте, ребята
вместе дело делать. Поедем-ка мы сейчас ко мне в Устье, и я вас там напою,
накормлю и спать уложу. А после того мы сядем и станем думать. Я одно дело
замыслил, только мне без вашей подмоги его не осилить. Ну, айда, что ли?"
Герасим и черный стрелец согласились.
15. Они сели в хорошие сани, и чаплыгинский жеребец так пошел махать,
что не успели оглянуться, как на задонском берегу завиднелась малая
деревенька, дворов с десяток. А далее длинная хоромина строилась, стояла еще
без крыши, с одними стропилами, и округ нее многие строевые припасы - лес,
доски, кирпич. И на бугре, за крепким частоколом, путники увидели исправный
дом и службы, забрехали злые кобели во дворе, распахнулись тесовые ворота, и
выскочил холоп с фонарем, принял лошадь. Это была усадьба боярского сына
Ивана Чаплыгина. И тут сделалось то, о чем речь поведем ниже.

Повесть третья

1. Эту повесть и сказывать весело. Она зачинается с брашна, с медов
хмельных, с жирных заедок, с застольного разговора. Попили, поели хорошо, да
и спать завалились. Полегли в чистой горнице - хозяин на теплой лежанке,
гостям на скобленом полу рябая девка кошму постелила. Снаружи к ночи не
приведи бог что поднялось, страсть такая! Вихорь воет, сипуга. В оконце, в