"Дин Кунц. Вестник смерти" - читать интересную книгу автора

не что иное, как совесть.
- Я...
Баналог нахмурился и сделал знак замолчать перед тем, как Хьюланн
начнет все отрицать.
- Да, да. Я вижу это, Хьюланн. Но есть и еще что-то, что вы скрываете
от меня.
- Ничего.
- Пожалуйста, Хьюланн. - Лицо Баналога выражало страдание. - Это для
вашей же пользы. Да вы ведь и сами все знаете.
- Да, - признал с неохотой Хьюланн.
- Тогда скажите мне.
- Я не могу.
- Вы будете чувствовать себя виноватым?
Хьюланн кивнул. Баналог снова откинулся в своем кресле и долго
молчал. Машины продолжали ковыряться в мозгу Хьюланна, пронзая его своими
невидимыми щупальцами. Баналог отвернулся к окну и смотрел, как в тусклом
свете падает снег. Снег шел уже целый день, и все основательно покрылось
белым слоем пороши, хотя таять снег перестал только в полдень. Баналог
обрабатывал детали, которые ему удалось обнаружить, систематизируя их в
голове, пока не нашел следующий вопрос:
- Хьюланн, это имеет какое-то отношение к тому, что вы нашли во время
раскопок?
Датчики на столе яростно замигали.
- Нет, - отрезал Хьюланн.
Баналог никак не отреагировал на ответ. Его внимание было поглощено
данными машин.
- Что вы нашли?
- Ничего.
- Что же это такое, что вы считаете столь важным, что упорно
скрываете, подвергая себя риску стирания памяти и реструктурирования.
Хьюланна охватил неподдельный ужас. Внезапно он увидел, как мир
вокруг него рушится, осыпается, превращается в пыль, уносимую куда-то
холодным ветром. Его прошлое будет стерто промывающими память технологиями.
У него отнимут первые двести восемьдесят лет жизни. У него больше не
будет прошлого, о котором он сможет рассказать своим детям. Клеймо позора
ляжет на десятки поколений его семьи.
Баналог приподнял голову, его веки скользнули вниз, скрывая шок в
глазах.
- Хьюланн! Вы нашли в развалинах чело века! Живого человека! Нашли! -
выдохнул терапевт.
А Хьюланн уже видел, как Лео вытаскивают из разбитого и обуглившегося
здания. Затем возник образ испуганного детского лица. И финальная картина
- маленькое, растерзанное, кровоточащее тельце на замерзшей земле, после
того как палачи сделают свое дело.
Он вскочил с кресла с легкостью, которой сам от себя не ожидал. Эта
легкость сохраняла ему первые двести лет жизни. Хьюланн не стал обходить
стол, а прыгнул прямо через него, сметая на своем пути аппаратуру, которая
яростно замигала, словно сопротивляясь.
Баналог пытался закричать.
Но Хьюланн врезался в кресло, где сидел травматолог, и они оба