"Клер Кук. Летнее приключение " - читать интересную книгу автора

следующей встречи. Потом в ход пошло обилие "очень черной" туши для ресниц
от "Мэйбеллин". Губы Эстер Уильямс я подкрасила помадой "Макс Фактор"
"страстного" оттенка.
- А теперь позови Лаки,[3] - велела Эстер Уильямс. Вот уже тридцать
пять лет, едва открыв этот салон, мой отец пытается добиться того, чтобы
люди называли его Лючио. Однако для большинства в Маршберри, штат
Массачусетс, он так и остался Счастливчиком - Лаки Ларри Шонесси.
- Прошу прощения, - сказала я в точности таким же тоном, каким это
всегда говорил отец. - Но он ушел, чтобы подготовиться к собранию
работников. - На самом деле отец ходил на цыпочках где-то поблизости,
прячась от Эстер Уильямс.
- Твой папаша очень привлекательный и сексуальный, вот что я тебе
скажу, - заявила Эстер. - И не верь тому, кто придерживается иного мнения.
Но для чего ему проводить какое-то собрание? Он может продать это место за
миллион баксов и бездельничать до тех пор, пока не возродится к новой жизни.
Да одна лишь наша стоянка стоила, вероятно, около миллиона баксов. Мой
отец выстроил целое ранчо с итальянскими колоннами и двухъярусным фонтаном,
а к нему еще пристроил салон, выходивший окнами на бухту Маршберри. Это была
единственная собственность с видом на море, которую не снесли в угоду
строящимся модным кондоминиумам с магазинами внизу. Между прочим, несмотря
на то что дом и салон дольше всех стояли на нашей улице, с каждым годом они
все больше напоминали незваных пришельцев.
- Конечно, - согласилась я. - Только кто же тогда станет нашим боссом?
- Я, - заявила Эстер Уильямс. Нацепив на нос очки, она разглядывала в
зеркале свое отражение. - Я все время ему об этом твержу. Лаки должен дать
возможность пожилой женщине показать себя, пока он еще не умер.
Собрание коллектива по пятницам было нашей семейной версией воскресных
обедов. После закрытия салона все собирались в нем, и отец заказывал пиццу.
Это давало нам возможность минут двадцать, пока не доставят еду, поговорить
о бизнесе.
Но даже если вы не имели к делам никакого отношения, вы оставались по
крайней мере на кусочек пиццы. Иногда стилисты, свободные от работы,
приезжали пораньше, чтобы поэкспериментировать с новыми идеями. Вот и
сегодня две девушки - новые стилисты - уже с час как приехали и делали друг
другу прически. И теперь у обеих был такой вид, словно им просто необходимо
отправиться на прогулку.
- Woila,[4] - сказала одна из девушек, подкалывая заколкой-невидимкой
последнюю кудряшку своей подруге.
Мы с Марио переглянулись.
- Woila? - фыркнул Марио.
Тут в салон через крытый коридор вошел отец. На нем была длинная белая
туника и расклешенные джинсы. Вызывающий наряд для человека, собирающегося
пройти через множество трудностей, особенно если учесть, что ему было за
семьдесят. Однако отца это ничуть не смущало. Он просмотрел пачку писем и
отложил в сторону письма от риелторов и застройщиков.
- Барракуды, - проворчал отец. - Все они - стая барракуд. Скомкав
нераспечатанные конверты, он бросил их в корзину для мусора.
Остальные письма отец положил на стол и принялся постукивать по нему
пальцами - в точности как битники шестидесятых, когда они слышали хорошее
стихотворение.