"Владислав Конюшевский. Попытка возврата, книга 1 " - читать интересную книгу автора

раз. Теперь попало слева в голову. Попало чирком, но я начал уплывать. Где
же эта линия фронта?! По моим расчетам, мы должны были ее пересечь еще с
полчаса назад. Или наши опять отошли? Ну тогда все, сливай воду, приехали. И
ведь вообще сплошной линии фронта может и не быть. Сейчас там, где когда-то
будет эта линия, все вперемешку - наши, немцы. Потом, чувствуя, что
вырубаюсь, успел только сказать сидящему рядом полковнику:
- Руль держи!
И все...


Глава 4

...Плыву куда-то. Качает. Что-то не так получается, как эти долбаные
зеленые человечки говорили. К себе обратно не попал. Или просто еще не
помер? Тут очень издалека донеслись голоса:
- Осторожнее, осторожнее с ним! Это очень важный раненый!
И голос чуть тише:
- Мы в курсе. Сам член военного совета им интересовался.
Ага. Похоже, план внедрения постепенно начал осуществляться. На этой
мысли я опять потерял сознание.
Очухался на кровати. Хорошо, мягко. Потолок белый, простыни чистые.
Рука с плечом замотаны бинтами. Башка тоже. Голова обвязана, кровь на
рукаве, след кровавый стелется по сырой траве... а-а-а, не фиг первым в
драку лезть! Вспомнив эту детскую кричалку, ухмыльнулся. Прямо про меня.
Немного поерзав, попытался понять, что за дискомфорт мешает наслаждаться
жизнью. Сел на кровати, покрутил головой - не болит. Попробовал напрячь
привязанную раненую руку - не болит. Осторожно потыкал себя пальцем в
замотанное плечо - не больно! Это что ж получается? Или я тут уже минимум
недели две без сознания валяюсь, или на мне все как на собаке заживает.
Ладно, разберемся. Сейчас о насущном, ибо понял смысл дискомфорта. В туалет
уже припирает и очень сильно. Встал, огляделся - ага, вот они тапочки.
Открыл дверь и вышел в коридор. По нему бродили люди в коричневых халатах.
Воняло больницей. Возле окна в конце коридора, человек пять курило. Похоже,
мне туда. Двинул в сторону курящих и не ошибся - туалет был там. На меня
поглядывали, так как в отличие от халатоносцев я был в одних солдатских
кальсонах, но ничего не говорили. Вернулся обратно и опять сел на кровать.
Тут распахнулась дверь - и в комнату влетело что-то мелкое, в веснушках и
белом халате. Медсестра, увидев, что ранбольной встал, всплеснула руками и
завопила в коридор:
- Зинаида Пална! Зинаида Пална! Он очнулся!
Потом, подбежав ближе, попыталась уложить на кровать. Не преуспела. Я
уже належался. Тогда она начала тарахтеть, уже не трогая меня руками:
- Ой! А вас привезли, а у вас сложное ранение плеча! А Семен Лазаревич
так хорошо все сделал! Он наш лучший хирург! А вы целых два дня спали, а
Семен Лазаревич сказал вас не будить, что сон лучшее лекарство. И уколы я
вам во сне делала.
Слова из этой кнопки вылетали со скоростью пулеметной очереди. В этот
момент в дверях появилась женщина. Видно, та самая Зинаида Пална. Тоже в
белом халате поверх формы. Подошла к койке и сказала, улыбнувшись:
- Ну здравствуйте, раненый!