"Владислав Конюшевский. Попытка возврата, книга 1 " - читать интересную книгу автора

людей бережет, и решения принимать не боится.
Тем временем бойцы, скрываясь в траве, где пригнувшись, где ползком,
уходили на восток, туда, где был большой лесной массив. Ушли удачно. Только
все собрались под деревьями, как со стороны окопов послышались звуки
разрывов. Да уж. Это не давешние "самовары". Это явно гораздо серьезнее.
Били из орудий. Глядя в ту сторону, я увидел, что Иванов успел свалить и
ходко, вместе со своими подчиненными бежит к лесу. А над нашими позициями в
небо взлетают высокие фонтаны земли, подсвеченные изнутри красным. Вовремя
смылись, очень вовремя. Останься мы на месте - боеспособных людей уже не
было бы. В окопах валялись бы только раненые, контуженые да убитые.
Дождавшись, когда запыхавшийся арьергард достигнет основных сил, Сухов,
назначив дозорных, повел бойцов в глубь нашей территории. Погранцы шли
быстро и тихо. Подстреленных бойцов тащили на носилках, которые
санинструктор приготовил заранее. Нас пока никто не преследовал. Да и с чего
бы? Немцы усиленно обрабатывали покинутые окопы и, похоже, останавливаться
не собирались. Ну и флаг им в руки. Каждый снаряд, он денег стоит. И чем
больше будет снарядов, выпущенных впустую, тем больше Германия выкинет денег
на ветер. Бабки, они и на войне основную роль играют. Не зря же нашим за
каждый подбитый танк или сбитый самолет крупные премии выплачивали. И
разведка немцев вербовала вовсе не на голый патриотизм (сколько их там,
сочувствующих Тельману, после чисток осталось), а исключительно за твердую
валюту. И поставки по ленд-лизу золотом оплачивались. Только в середине
семидесятых расплатились по ним, и то не полностью. Шлеп! Отогнутая впереди
идущим ветка чувствительно мазнула по лицу. Я очнулся от философствований и
удивился, с чего бы меня вообще о деньгах рассуждать потянуло? Видно,
безденежная юность сказывается... Тем временем деревья становились реже, и
впереди было видно открытое пространство. Хорошо просматривался перекресток
дорог. К старшему лейтенанту подбежал один из бойцов, посланных в дозор, и
доложил, что по дороге двигаются немцы. Много. Идут колонной, в которой два
десятка машин, пять танков, орудия и в пешем строю не менее батальона.
С опушки было видно, что за перекрестком было селение, в котором
догорали дома.
Пока Сухов рассматривал открывшуюся картину в оптику, я подошел к нему
и, кивнув в сторону деревни, спросил:
- Тут отряд стоял?
- Нет, дальше, километров пять. Но и там дымится все. А стрельбы не
слышно. Неужели всех положили? Не может быть...
Он оторвался от бинокля и растерянно посмотрел на меня.
- То ли еще будет. Война - сам понимаешь. Вас бы так же накрыли, не
попадись вам один шустрый "студент".
Утешать его я не собирался. Да и как утешать, не знал. А вот лишний раз
напомнить, кому они жизнью обязаны, мне было не в падлу. Может, и не сразу
сдаст, когда до своих доберемся. Сухов напоминание воспринял спокойно,
только щекой дернул и сказал:
- Ты мне скажи, если ТАМ у нас все такие умные, почему так получилось?
Ведь ты все заранее знал. Доложить не успел? Но ведь не один же ты такой
был?!
А может, прямо сейчас ему намекнуть о себе? Момент подходящий. Бойцы
из-за кустов осматривают немецкую колонну, Юрчик пошел посмотреть раненых, и
возле нас никого не было. Взвесив все за и против, решил не раскрываться.