"Владислав Конюшевский. Попытка возврата, книга 1 " - читать интересную книгу автора

навалились, я уж подумал, все - капут. Наиболее прыткие фрицы подбирались
так близко, что добрасывали до нас свои гранаты на длинных ручках. Удобная,
кстати, вещь - далеко летит. Но таких выскочек довольно быстро или
отстреливали, или отгоняли. А они все перли и перли. Погранцы же молотили
изо всех стволов. Гулко хлопали винтовки, их солидно поддерживали два
"дегтяря" по флангам. Единственного ППД, с которым таскался комсорг,
исполняющий обязанности замполита заставы, на этом фоне почти не было
слышно. Правда, вначале я не мог понять, противник падает, потому что в него
попали или он просто залег. А потом как-то раз, и все! Прозвучал свисток, и
напор атаки резко ослаб. Услышав свист, удивленно высунул нос из окопа и
наблюдал, как немцы организованно откатываются к лесу. То есть получается,
их командир принял решение и вместо того чтобы, надсаживаясь, орать, дунул в
свистелку, тем самым дав приказ на отход.
Бой длился минут двадцать, но устал за это время, как будто вагоны
разгружал. Хотя я-то в нем как сторонний наблюдатель участвовал. А вот
фрицам пришлось побегать и попрыгать вволю. Да и у наших бойцов гимнастерки
были мокрые. М-да... Организм во время такого выкладывается полностью и,
несмотря на мощный выброс адреналина, человек все-таки быстро выматывается.
Это только в кино можно часами идти в атаку и вести бой, а в реальной жизни
вон как получается... Наверное поэтому даже тридцатилетний в армии считался
достаточно пожилым. А уж сорокалетний - это вообще глубокий старик, и дальше
обоза или техобслуги их старались не посылать. Они бы просто физически не
выдержали такого темпа. Хотя, конечно, на войне случалось разное, бывало, и
пенсионеров из ополчения в бой кидали. Но это больше от дурости и отчаяния.
А немчики, после свистка своего рефери, отошли к опушке и там затеяли
нездоровую возню.
"Пум! Шшихх! Бах!"
Ага. Вот и минометы. Калибр, судя по всему, поменьше, чем у советских,
скорее всего, миллиметров 70-80. Во всяком случае, если по звуку судить. То
ли дело наш полковой - 120-миллиметровый. Он долбает так - уши отклеиваются.
И бьет издалека, из-за укрытий. У немцев таких "самоваров" пока нет. Гораздо
позже, натерпевшись под тяжелыми минами и захватив в Харькове документацию,
они к сорок третьему году его скопируют. А пока, выходит, развлекаются с
этими. Дальность выстрела у этих коротышек была вполне приличная, но за
спиной у минометчиков был лес, поэтому они расположились на опушке, за
кустами. И судя по деловой суете, возникшей там, скоро пристреляются и
потихоньку ухлопают всех, кто сидит сейчас в окопах. Что-что, а минометчики
у немчуры всегда были классные. У нас сейчас двое убитых и еще пятеро
раненых - это за время прошедшего боя. А через полчаса фрицы без потерь
подойдут к позициям и добьют тех, кого мины не добили.
- Приготовиться к атаке! - Старлей, выкрикнув команду, взял винтовку и
отвел затвор, проверяя патроны.
- Ты что творишь? - подскочив к командиру, дернул его за плечо. - Там
же пулеметы! В пять секунд всех положат, и крякнуть не успеете.
Я как-то даже разочаровался в Сухове. Надо же такое придумать. Вон ведь
эти сраные минометчики. Их же видно, хоть и за кустами ныкаются. Бери и
отстреливай. Далековато, но можно!
- А что, здесь сидеть и ждать, когда всех положат? - Сухов повернул ко
мне закопченное, грязное лицо и зло выпятил челюсть.
- Вон же они, стреляй - не хочу! - Я даже начал подпрыгивать от