"Николай Коняев. Власов: два лица генерала " - читать интересную книгу автора

призыва в РККА".
В Красную армию Власова призвали 5 мая 1920 года, и "за землю для
крестьян, за лучшую жизнь для рабочего, за светлое будущее Русского народа"
сражаться ему пришлось недолго. В октябре 1920 года, после завершения
Нижегородских пехотных курсов командного состава РККА, молодого краскома
отправили на врангелевский фронт, но добрался он туда, когда боевые операции
были завершены и начались карательные - расстрелы десятков тысяч сдавшихся
белогвардейских офицеров.
Разумеется, особой разницы в изложении событий нет, и все же, как мы
видим, акценты в "Открытом письме" чуть-чуть смещены.
В 1943 году Власову почему-то было важно, чтобы его осеняла слава
участника Гражданской войны. А реальный послужной список - участие в [7]
разгроме крестьянских отрядов Маслака и Каменюка - для борьбы за "землю для
крестьян, за светлое будущее Русского народа" явно не подходил.
Как, впрочем, не подходила для имиджа народного героя и вся последующая
служебная карьера Андрея Андреевича.
Еще более существенны разночтения в пункте образования. В университете
Власов провел менее года, и его слова: "я... учился на гроши, добился
высшего образования" не соответствуют истине. По его письмам{2}видно, что и
элементарной грамотности не хватало ему, не говоря уже о других познаниях.
В самой последней "автобиографии", созданной уже в ходе судебного
заседания 30 июня 1946 года, Власов дал по поводу своего образования более
объективные сведения: "Окончил два класса семинарии и курсы "Выстрел"..."
Высшего образования у Власова не было. Это существенно. Но еще более
существенны попытки обойти этот вопрос. И тут мы должны вспомнить, что
"Открытое письмо" Власов писал, ощущая (или пытаясь ощутить) себя
национальным героем, вождем и будущим спасителем России. Расстановка
акцентов, смещение правды и выдумки в нем - принципиальны. Они показывают,
каким Власов хотел быть, как хотел выглядеть в глазах сподвижников. Этим и
вызвано самозваное повышение образовательного ценза. К высшему образованию в
нашей стране тогда относились с уважением...
Но все же были тут, как нам кажется, и иные, подсознательные мотивы.
Власов все-таки получил в юности начатки серьезных знаний, позволявшие
ему по крайней мере ощущать недостаточность своего образования для той
работы, которой приходилось заниматься. Явление это не столь и заурядное в
Красной армии. У большинства советских военачальников, вспомните того же
Буденного или Ворошилова, даже и сожаления такого не возникало.
Тем не менее для понимания судьбы и характера Власова важнее другое:
ощущая явную недостаточность образования, Власов не считал возможным
прервать свою карьеру для учебы.
Между тем поначалу карьера генерала складывалась довольно скучно и
заурядно. До июля 1922 года Власов занимал должность командира взвода, а
затем - роты в четырнадцатом Смоленском полку второй Донской стрелковой
дивизии, расквартированной в бывшей Донской области и Воронежской губернии.
[8] В 1923 году, на пятую годовщину Красной армии, как сказано в
биографическом очерке, изданном Школой пропагандистов РОА в Дабендорфе{3},
комроты Власов был награжден именными серебряными часами.
Менялись номера дивизии и полка. Из второй дивизия сделалась девятой, а
полк был переименован вначале в пятый Смоленский, а затем - двадцать шестой
Ленинградский. Но в карьере Власова, в его жизни существенных изменений не