"Тадеуш Конвицкий. Зверочеловекоморок " - читать интересную книгу автора

знатоков, может пролететь вблизи Земли, вызвав катаклизмы. Известное дело:
время от времени какой-нибудь жаждущий славы ученый выскакивает с не до
конца проверенной, не до конца продуманной гипотезой. Бульварные газеты
охотно такие идеи подхватывают. Но у меня, при моих основательных знаниях,
особенно в области точных наук, подобные заявления вызывают только улыбку
сострадания. Так что лучше мне не читать газет, не выяснять подробностей
этой сенсации, не проверять - в силу привычки - с карандашом в руке степень
ее достоверности. Я хочу, чтобы эта утка оказалась правдой. Почему, надеюсь,
нет нужды вам объяснять. Вы знаете мое отношение к жизни. Знаете, какая
страшная тоска меня грызет, о чем я, впрочем, обещал никогда не вспоминать.
Хотя причин у меня для этого немало, и вполне серьезных. Родители мои -
старые люди. Маме в будущем году стукнет сорок лет. А отцу, кажется, уже все
сорок три. Иногда я просто диву даюсь, как им еще не расхотелось жить.
Правда, они утверждают, что живут ради детей. Но я думаю, это просто
отговорка.
Однажды Цецилия назвала их "любящими супругами". Мне это слышать было
неприятно и даже противно. Как можно любить, когда тебе около сорока? Я
лично признаю книжки, в которых влюбленным восемнадцать, девятнадцать, от
силы двадцать лет. Это уже предел. Влюбляться в двадцать восемь лет просто
неприлично. О тех, кому больше, нечего и говорить. Такие книжки я, прочитав
несколько страниц, забрасываю за диван.
Теперь еще о причинах. Пани Зофья из-за Субчика хочет утопиться в
Висле. Мне кажется, что ей конец света будет на руку.
Но есть здесь и положительные стороны. Эта воображала в джинсах,
которая прыгает через резинку, и ее дипломатический пижон из Перу или
Венгрии здорово струхнут, когда земля разверзнется у них под ногами. Вот тут
она наверняка пожалеет. Горько заплачет. Дорого даст, чтобы все повернулось
вспять. Но будет уже поздно. О нем я даже не говорю. Он мне безразличен. Я
его презираю.
Зато на выражение лица Цецилии в этот момент я бы с удовольствием
поглядел. Скорее всего оно будет глупым. Представляете себе кошмарное
чудовище с растерянной глупой рожей?
Нет, и конец света не лишен приятных сторон.
Вас, должно быть, удивляет, почему я не вспоминаю про школу, не свожу
счеты с учителями? Да просто потому, что к учителям у меня никаких претензий
нет. Наоборот, я ими восхищаюсь: и охота им за скромное жалованье не щадя
сил вбивать знания в головы тупиц, придурков, недотеп, маменькиных сынков,
горлодеров, ябед, воображал, подлиз, лодырей, нахалов, хвальбуш, растяп,
ротозеев, хулиганов? Я бы мог этот перечень продолжить, да боюсь, тогда вам
до совершеннолетия не позволят его прочесть.
Наверху зашевелились соседи. Что-то с диким грохотом упало, наверно
трехстворчатый шкаф.
Кто-то забухал по полу подкованными сапогами. Кто-то пронзительно
скрипел стулом, еще кто-то включил на полную мощность радио. Я понял, что
пробило одиннадцать.
И все-таки у конца света есть хорошие стороны, подумал я и заснул.
Конечно, мне опять приснился сон. Чтобы не было недоразумений, сразу
оговорюсь: я не из тех чудесных впечатлительных детей, которым снятся
необыкновенные, поэтические, полные красок и запахов, дивные сны. Мои сны
почти всегда сплошное мучение, ужасы и кошмары. Не сны, а обрывки, обломки,