"Андрей Константинов. Агентство 'Золотая Пуля'-3 ("АНДРЕЙ Обнорский") " - читать интересную книгу автора

наведалась к представителю турфирмы в гостинице "Октябрьская". Этому
человеку, о котором мне сказал Юра, я вручила фотографию Нилина и 800
долларов. Остальные деньги - 700 долларов я должна была передать агенту
после того, как он отдаст мне новенький паспорт с фотографией Юрия, но на
имя другого человека. С этими документами любимый собирался ехать в Чечню,
чтобы за собственные деньги выкупить Надю Ненашеву. С настоящими документами
Юрий ехать не хотел - он уверял меня, что с его судимостью поездка в зону
конфликта могла обернуться неприятными осложнениями. О чем думала, совершая
эти манипуляции с законом, бывшая судья и нынешний адвокат Лукошкина, для
нее самой остается вопросом по сей день...


17

Через два дня мое и без того относительное спокойствие нарушил звонок
Обнорского на сотовый телефон. Господи, он же уверен, что я в Испании!
- Ну, Анна Яковлевна, колись, как ты дошла до жизни такой, - Андрей,
похоже, находился в хорошем расположении духа.
- Ч-что ты имеешь в виду? - от такого вступления (кстати, обычного для
Обнорского, но в моем состоянии осознать это было очень сложно) меня бросило
в жар, тут же сменившийся нервным ознобом.
- Да, мадам Лукошкина, совсем ты расслабилась, шуток не сечешь, -
озадаченный моей реакцией, произнес Классик. - Как дела, говорю, как
Испания?
- Испания как Испания. Что случилось?
- Случилось страшное ("Что еще!" - простонала я мысленно). Я
соскучился.
- Дурак ты, Обнорский!
- А нервишки-то шалят, шалят. Правильно сделала, что поехала отдыхать.
Или чем ты там занимаешься?
- Андрей, милый, что тебе надо, а? - Я готова была называть Обнорского
самыми ласковыми словами, лишь бы наш разговор, выбивший меня из колеи,
поскорей закончился.
Заминка в ответе означала, что Обнорский, привыкший к нашим словесным
перепалкам и приготовившийся выдержать еще одну, раздумывал, что означает
мое непривычно ласковое к нему обращение.
- Ну ты, Лукошкина, ты уж совсем так, зачем же, - поток бессвязностей,
изрекаемых Классиком, делал плохую рекламу восточному факультету. - Я же
просто спросил, хотел поинтересоваться, а ты так сразу...
Я решила усугубить удар:
- Дорогой мой, единственный, мне сейчас некогда, я сама тебе
перезвоню! - честно говоря, мне было жаль Обнорского. Так и вижу, как он
проигрывает партию в шиш-беш Повзло, возвращаясь мысленно к этому
бестолковому разговору.
- Я думал, ты захочешь услышать...
Мы тут пошерстили насчет нашего рубоповца...
- Мы же закрыли эту тему? - желание отключить телефон у меня резко
пропало.
- Ну, - Обнорский подыскивал объяснения такой подлости, - мы
передумали. И выяснили массу интересного. Часть материала пойдет в "Явку с