"Андрей Константинов. Дело о воскресшем мертвеце ("АНДРЕЙ Обнорский") " - читать интересную книгу автора

- "Черные" и белые разные бывают, сынок. Разные. Ты проходи.
- Спасибо. - Я шагнул в маленькую аккуратную прихожую. Вся
двухкомнатная квартирка была подстать своей хозяйке: скромная, чистенькая.
Здесь веяло одиночеством. Похоже, женщине просто хотелось поговорить. Пусть
и с первым встречным.
- На кухню проходи. - Хозяйка шла впереди. Она подвинула мне тщательно
отремонтированный табурет. - Тебя звать как?
- Зураб. Зураб Гвичия.
- Благородное имя. - Женщина поправила передник,- Антонина
Константиновна. Костя - Костя Пирогов - меня всегда тетей Ниной называл.

- Вы его знаете?

- А как же. Он и Юрка Сметанин...

(Сметании. Юрий Сметанин.

Имя показалось смутно знакомым. Я слышал его совсем недавно.

ОТ; кого? Кир? Спозаранник? Соболин?
Чёрт! Слышал же!..)

...с моим Валькой такое вытворяли. Еще когда в школе учились. - На
мгновение глаза тети Нины мечтательно затуманились. А я, признаться, впервые
подумал, что у Кости Пирогова было детство. Я как-то привык о нем думать как
о моем сержанте, а потом - моем старшине. До этого вечера Пирогов оставался
для меня солдатом и бывшим солдатом. И хорошим, надежным парнем.

- И что было потом? - спросил я через силу: смутно знакомое имя не
отпускало. Я лихорадочно перебирал варианты: нет, нет и снова нет.
Проклятье!
- Валька теперь большой человек. Эксперт. В Москве работает. Его в
армию не взяли - он, еще когда в школе учился, сильно расшибся на мотоцикле.
Полгода его в больнице выхаживали. Врачи - осторожно так - говорили, что и
не встанет он на ноги. А потом...- Глаза тети Нины увлажнились от свежести
давнего уже воспоминания, она промокнула их платочком. Я терпеливо ждал, что
она скажет дальше. - Чаю хочешь, сынок? - спросила она. Точно так же
спрашивала меня бабушка Рената, со стороны матери. В душе шевельнулось
что-то давно забытое. Похоже, я становился слишком сентиментальным. Это все
после разговора с Киром началось. Или - возраст? Как-никак скоро сорок
стукнет. Недолго осталось.

Я кивнул. Антонина Константиновна завозилась у плиты.

- А Костя Пирогов? Что с ним?

- Горе у него - жена с детишками погибли. Разом, в автокатастрофе. - Я
знаю, мне рассказывали.

Думай, Зураб! Думай! Сметанин Юрий. Юрий Сметанин. Проклятье!