"Андрей Константинов. Дело о воскресшем мертвеце ("АНДРЕЙ Обнорский") " - читать интересную книгу автора

Вася выкарабкался. И, похоже, лучше всех нас вместе взятых смог
справиться со своей памятью. Он примирился с тем, что было, и нашел силы
идти дальше. И вот так - пропал без вести. Где-то и как-то.
- А Костя Пирогов?

- Год назад у него жена и дети погибли в автокатастрофе. Он сам едва
уцелел. Долго лежал в больнице... - Кир схватил с мойки чистый стакан,
плеснул себе водки из початой бутылки, стоявшей здесь же, на кухонном
столе. Сказал, словно оправдываясь, но не передо мной - перед кем-то
другим: - Я ему несколько раз помощь предлагал. Хотел его на работу к себе
в службу взять. Он поначалу отказывался, а в последний раз - недели две
назад - вообще меня не узнал.
- Как это - не узнал?
- Бормотал что-то в трубку, я с трудом слова разобрать смог. У него там
музыка на всю катушку и голос... Голос у него какой-то пьяный был. Или
отсутствующий.
Кир налил себе еще, выпил залпом. Натянуто улыбнулся:
- Пойдем к нашим.
- Пойдем.
Но веселиться так, как вначале, мы уже не могли. То и дело я
перехватывал тяжелый, замутневший взгляд, который бросал на меня через стол
Кир.
Я понимал его. Наверное, лучше, чем все за столом.
Стыдно так жить. Мы преуспели. Увлеклись новой жизнью, которая, помимо
многого прочего, позволяла нам забыть о том, что было там, в Афгане. Мы
женились, народили детей и укрылись в новых приятно-волнующих заботах. И
все было хорошо.
А Костя Пирогов остался один. Ни семьи, ни друзей. Страшно это.
Страшно.


* * *

Уже ночью холодный страх вытолкнул меня из сна, выбросил из теплых и
нежных объятий жены. Погнал на кухню. Дрожащей рукой я нашарил выключатель.
Яркий свет ударил в глаза, немного успокоил. На подоконнике нашел сигареты.
Закурил, так же нервно, как это делал Кир. Когда мы с ним разговаривали.
Только прикурив - сразу за первой - вторую сигарету, я немного
успокоился.
Не боятся надо и сгорать от стыда. Надо действовать. Что-то делать.
Например, поехать к Косте. Попытаться с ним поговорить.
Я почему-то верил, что меня - своего капитана - Костя послушается.
Позволит себе помочь.

"Утром, - сказал я себе. - Нет - днем. Я поеду к нему домой, поговорю,
растормошу. Сделаю хоть что-нибудь..."


3