"Андрей Константинов. Дело о пропавшей России (Андрей Обнорский) " - читать интересную книгу автора

"Ленинский проспект".
На это происшествие ездили Соболин и Витя Восьмеренко. На следующий
день они в красках, перебивая друг друга, рассказывали подробности.


***

Вечером Бритва, как обычно, обошел "свои" ларьки - с последним, так
сказать, дозором.
И заторопился к машине, где его уже ждала какая-то девица. По крайней
мере, о ней упоминали почти все свидетели, с которыми на месте
разговаривали Соболин и Володя Восьмеренко.
А через пятнадцать минут машина Бритвы угодила под колеса большого
трейлера где-то в начале Таллинского шоссе. В машине он был один,
таинственная незнакомка, которую в тот вечер видели на "Ленинском
проспекте", исчезла.


***

Я перечитала послание и решила, что в почту Агентства залетел кусок из
отчета кого-нибудь из расследователей. Положила файл отдельно, чтобы потом
переговорить с Глебом Спозаранником.
Но забегалась и забыла.
Наверное, все было бы иначе, если б я в тот же день показала текст
Спозараннику.


***

Неожиданно для самой себя я обнаружила, что стою на платформе
Витебского вокзала. Что поезд "Санкт-Петербург-Великие Луки" постепенно
набирает ход. Что мой сын - удивленный, радостный и заплаканный - смотрит
на меня из окна вагона. Что сама я с трудом сдерживаю слезы: впервые с
рождения Антошки мы с ним расставались так надолго.
Поезд быстро набрал ход и скрылся из виду. Я медленно повернулась и
зашагала к выходу на улицу. Мне стало совсем одиноко и очень-очень грустно.
Уже на первом этаже вокзала я вспомнила, что когда-то, еще
студенткой-второкурсницей, ходила в вокзальное кафе.
В ту пору мы пили кофе, курили и увлеченно обсуждали, в какой бы
идеальной школе хотели работать. Счастливое было время. Только закончилось
оно быстро: в начале третьего курса мои подружки уже знали, что в школе
работать не будут. Ну если только нужда заставит.
Конечно, с той поры многое изменилось. Из мрачноватой забегаловки,
которая единственная работала допоздна, кафе превратилось в довольно
приличное заведение.
Я взяла кофе, села за дальний от входа столик и закурила.
Хотя моя начальница - Марина Борисовна - и сказала, что после вокзала
я могу быть свободна, я знала, что поехать домой не смогу. Не выдержу
тишины. Оставалось пойти на работу. Там, наверное, на какое-то время я