"Алексей Константинов. Ноктюрн (Ассоциативная фантастика)" - читать интересную книгу автора

предложил: - А давайте-ка так - оставляем здесь пока все как есть и
отправляемся вместе в одно охотничье зимовье. В отроги Синих Гор, тем более
недалеко, в параллельное надизмерение. Я вам предлагаю нечто вроде прогулки.
Идет? Что вас тут держит? Ну и отлично. Представляете: одинокий бревенчатый
балаган среди пустынного места. Скалы с фиолетовым отливом на закате,
здоровый воздух и свежесть безлюдья. Ветреная ночь...
Черные, бездонные, неподвижные глаза наплывали на Арольда, а если
честно, ему и не хотелось из них вырываться. Тело сделалось легким, почти
неощутимым, раскрылось и соскользнуло куда-то вниз, в сумрак,

ЭкзИм вел недолго, и дверь с удивительно склочным кодовым замком тоже
довольно быстро отыскалась в глубине заросшего репьем оврага. Замок сиплым
заносчивым голосом скрытого под корягой динамика тут же принялся поучать
назидательными инструкциями по технике безопасности. Когда же "семерка"
неожиданно запала, замок моментально переключился в ждущий режим и начал
жаловаться на дребезг контактов, вымогать графитовую смазку, а заодно
обличать сквалыгу-смотрителя, спекулирующего биосенсорами посередь бела дня
в бойком месте. "Заткнись", - спокойно молвил ЭкзИм, и замок, лязгнув
язычком защелки, отомкнулся. Жесткая рука ЭкзИма властно вдернула спутника в
жарко натопленную избушку, к весело пылающему камину.
- К столу! К столу! - тормошил он Арольда. - Не натощак же помирать!
Неясыть, поди-ка, поминки по тебе не сгуляет, там теперь разлюли-малина,
привольная жизнь - халва, распутство, арабские девочки! А у нас своя
трапеза, - подмигнул ЭкзИм, споро напластывая горячий ржаной каравай. -
Свежая оленинка под виноградное-то винцо! А?
У Арда свело желудок и разломило висок. Поясневшая с голодухи память
подсказала, что он весь день питался таблетками да дурными вестями.
- К столу! К столу! - зычно трубил ЭкзИм, галантно помогая подняться.
Он уж и без плаща - в замшевых светло-песочных, в обтяжку штанах под высокие
сапоги, в голубом бархатном камзоле, по груди - золотая змейка шитья,
нежный, капельками, жемчуг. Тонкие сильные запястья в кружевном батисте
сорочки, открытый ворот, гордая в повороте шея, темные волосы слегка вьются
и касаются плеч. Неуловимый взгляд, светские манеры. Сел напротив, подливает
в червленые с крупными изумрудами кубки вино из кувшина, делает вид, что
тоже голоден и с аппетитом нахваливает самим даже не тронутое мясо, но
Арольд не стесняется, сейчас бы он проглотил и комплексный обед из их
управленческой столовки, лишь бы жевалось.
ЭкзИм промокнул сухие губы о невесть откуда явившуюся и тут же опять
сгинувшую салфетку, поднял дорогой кубок - Ваше здоровье, Арольд
Никандрович! - но глотнул с усилием. Облокотился о край стола и задумчиво
чуть склонил голову набок, взгляд его сквозь огонь свечи казался немного
насмешливым и печальным.
- А знаете, Ард, - начал он негромко, - в чем-то вы, безусловно, и
правы. Смерть - действительно единственный выход остаться при своем прошлом!
Но! Вот вы постоянно думаете: "произвол, произвол", просто изводите себя
этим словом. Как-то неровно вы относитесь к прогнозу Творца. Почему
произвол? Допустим, взять ваше старое изношенное светило. Солнце, положим,
взять. Ежедневно, помимо вашего хотения, из секунды в секунду оно встает и
садится, и вы не зовете это произволом. Или все дело в масштабности событий?
В масштабности интеллекта, оценивающего событие? Для Творца и рождение