"Роман Коноплев. Евангелие от экстремиста " - читать интересную книгу автора

смеялись. Я, помнится, спросил у Лимонова о наболевшем:
- А как можно спасти Россию?
- Вступайте в нашу партию. Вот визитка. Позвоните по этому телефону.
Телефон молчал примерно неделю. А я наконец-то вышел на новую работу.
На ближайшие четыре месяца моим рабочим местом стал пивной ларек на станции
метро Пролетарская. Каждую ночь, с 9 вечера до 9 утра, я поил рабочих и
служащих дешевым бутылочным пивом. Спал несколько часов ночью, дополнительно
отсыпался днем в метро. В ларьке для обустройства постельного места
следовало уложить на пол четыре металлических пивных ящика, кинуть сверху
пару разобранных картонных коробок и включить рядом ТЭН, чтоб не замерзнуть.
Под полом ларька всю ночь шевелились крысы, и однажды я чуть не задохнулся,
когда на ТЭН упала моя куртка. Проснулся я в жутком угарном дыму, вовремя
выскочив наружу. Из дверей валил черный густой дым. Помимо пива в ларьке
было много разных вкусных вещей, служивших мне бесплатным добавлением в
меню. Я раскрывал расфасованные на складе пакеты, и благополучно отъедал у
будущих покупателей пряники, печенье, зефир, пастилу и, уже опротивевшие до
блевоты, козинаки. Так что жизнь была достаточно сладкой, только вечно
хотелось спать.
В общем, я дозвонился до партии и решил туда как-нибудь приехать,
посмотреть на людей. В конце концов, несмотря на мой тотальный скепсис, где
еще в этой долбанной Москве я найду себе друзей? Не в гей-клуб же мне идти в
конце концов!
Место, куда я попал, оказалось подвалом без окон и вентиляции минутах в
пятнадцати ходьбы от станции метро Маяковская. Это была мастерская художника
Гены Животова, он и сейчас оформляет прохановскую газету "Завтра". Короче, в
одной комнате был штаб, во второй располагалась спальня для кучерявого
беловолосого парня, который там жил в качестве секретаря. Просто сам он был
из Подмосковья и ездить ему домой было лень. По штабу ходили хмурые лица в
черных рубашках. В комнате, исполнявшей роль приемной, коромыслом стоял дым.
Курение было всеобще ритуальным. Конечно, никто это помещение в жизни не
проветривал. На стенах висели не совсем понятные мне флаги с руническими
символами "перекрещения Сварога и Перуна". Еще на стенах были картины
художника Константина Васильева. Эти картины, как я позже окончательно
определил, - фирменная мулька всех сумасшедших, помешанных, как правило, при
этом еще одновременно либо эпизодически на многом: русском язычестве,
скандинавской мифологии, гитлеризме и всем, что связано с Третьим Рейхом,
какой-нибудь славяно-горицкой борьбой. Иногда они еще для пущей комплекции
увлекаются сатанизмом, готикой, зороастризмом, Толкиеном и раскопками могил
времен Великой Отечественной. Любящие читать - читают Ницше и Адольфа
Гитлера.
Иногда в нормальной, в общем-то, компании, появляется один подобный,
абсолютно глубокий придурок, и практически здоровые в прошлом люди начинают
читать всевозможные "Русские Веды", и прочую хрень. Заканчивается все это
увлечение, как правило, библиотекой патологического антисемита - книгами о
масонстве и кровоядных жидах, пожирающих мацу с кровью русских младенцев.
Лидерами так называемого Движения "Россы" были Женя Бирюков с арийским
взглядом, Сергей Царев с пшеничными усами, и Сергей Сычев с ярко выраженной
монголоидной внешностью и черными усиками. Все они когда-то вышли из
Васильевской "Памяти".
Меня усадили за стол и попросили заполнить анкету. Затем еще одну -