"Григорий Иванович Коновалов. Как женились Чекмаревы (Повесть) " - читать интересную книгу автора

Вольский цемент пришел. Вон Карп Сазонович на палубе набирает полную грудь
воздуха, матюкаться изготовился.


3


Афанасий увязался за отцом.
Из трюма баржи на берег ползла, погромыхивая, серая лента транспортера.
Игнат с напарником заваливали на конвейер мешки с цементом, лента волокла
их на взгорок, а там подхватывали товарищи, грузили в машины. Любил
Афанасий с утра пораньше поразмяться, чтоб, притомясь, всеми мускулами
припомнить молодой навык.
Грузчики обливались потом, а лента с цементом, волнисто прогибаясь, все
текла и текла, бесконечная, как вечность. Они лишь молча роптали на своего
бригадира Игната, плотнее сжав зубы, посапывая, нянчили и нянчили
свинцовой тяжести мешки, укладывая теперь уж под навес на столбах. Знали
совестливую ухватку Игната, он и прежде, в мирное время, не сходил на
берег, пока не вышвырнет из баржи последнего мешка, а теперь война ему
помощница. И когда показалось, что руки повывпхнулись, приехал на
транспортере с последним мешком в обнимку сам Игнат. Спрыгнул на землю,
загреб длинными руками грузчиков-подростков, толкая их к Волге.
- Пуговки погорели! Купайтесь, женихи! На фронт пойдете, в купели
похолоднее окрестят.
- Да ведь к лету клонит, дядя Игнат. Победят к осени.
- А за летом-то опять зима... На всякий случай закалка не мешает.
Игнат разяагишался и, ломая оторопь, бултыхнулся в студеную воду.
Кряхтение, фырканье, выдавленные знобящей волной, недолго тревожили
вызревшую тишяну.
Не мешкая, Игнат оделся в чистое белье, костюм, а брезентовую робу
положил в сумку.
У раскрашенного под зебру ларька "Женские слезы", как называли его
портовики, Афанасий расстался с рабочими. От самодельной кислушки
отказался, но вяленого леща взял у отца, спрятал под полу пиджака.
- Посолонимся, ребятишки, пока "Иргиз" не подошел, - слышал Афанасий
голос отца, валко шагая по деревянной лестнице в поселок на взгорье.
Второй секретарь Павел Гоникин - невысокий, тонкий в поясе,
широкоплечий, в военной форме без знаков различия - стоял на крыльце
старинного, из красного кирпича дома райкома партии. Легко покачиваясь на
носках, подкручивая рыжеватые усы, он с изумлением осмотрел Чекмареза от
сапог до кепки.
- Товарищ Чекмарев, я вынужден сделать тебе замечание: продолжаешь
нарушать наши обычаи - не носишь форму, - четко и ровно сказал Гоникин и,
не слушая объяснений (скоро сошьют гимнастерку и брюки), он упрекнул
Афанасия: пора понять, что он не грузчик, а заворг райкома, и нечего
демонстрировать дешевый демократизм.
Каждое утро Афанасий получал от Гоникина замечания различного рода,
смысл которых, казалось ему, состоял в том, чтобы проверить упругую
податливость на подчинение, на восприимчивость критики, на уважение
старших работников. К концу работы Гошшнн итожил прожитый день.