"Григорий Иванович Коновалов. Истоки (Книга 1) " - читать интересную книгу автора

Решали быстро. Сорвали погоны. Прочитали смертный приговор.
- Руки развяжите, он же солдат, - сказал капитан Агафон Холодов,
заменивший погибшего командира батальона.
Он вместе с конвойными вывел Матвея из землянки. Высоко в небе
лопнула ракета, зеленоватое ослепляющее сияние окатило скалы, деревья,
задранные стволы пушек, штыки на ружьях конвоя. Глубоко в расщелине
пенилась среди валунов река. И в то самое мгновение, когда померк
тревожный свет ракеты и тьма залила глаза, капитан шепнул:
- Бегите, земляк...
Матвей прыгнул в пропасть. Опомнился на берегу ручья, жадно пил
холодную воду, потом полз, волоча переломленную ногу. Подобрал его
охотник-русин. Лечил русин травами. К осени Матвей добрался до Петрограда,
на Васильевском острове приютил его знакомый рабочий. Несколько раз
Крупнова под различными фамилиями - то шведского инженера, то
коммивояжера - посылали в нейтральные государства для связи партийных
организаций России с Лениным (пригодились занятия иностранными языками с
Любавой).
...Вернувшись к машине, Матвей удивленно сказал:
- Вот и повстречался с прошлым... Оказывается, на это нужно
всего-навсего семь минут. А ведь жизнь, молодость, ветла над Волгой...
Много грустного, милый мой... - Рот его сурово сомкнулся под усами.
Жалость к дяде подсказала Юрию резковатые слова:
- Если прошлое портит настроение, оно недостойно воспоминаний.
Матвей сдержался, чтобы не спросить племянника, бывал ли он дальше
Можайска.
Дорога, спускаясь к Волге, петляла восьмеркой между садами и домами
на холмах и косогорах.
- А мне, понимаешь, вспомнилось, как от той стены увели твоего отца
на пожизненную каторгу. Мать в одиночной камере родила преждевременно.
Мишей назвали... Болел оспой. Трудный ребенок... Старею, Юрий Денисыч,
старею, вот и потянуло постоять у той стены... Огорчает или радует
прошлое - оно мое! Как знать, может, и ты когда-нибудь вернешься издалека
и тебе захочется отыскать свою единственную ветлу над рекой...
Юрий оторвал руку от баранки, дружески сжал локоть ДЯДИ.
- Простите, Матвей Степанович. Обижать вас не хотел, родителей тем
более. Я имел в виду свое прошлое, оно ведь тоже есть у меня. Откровенно,
я признаю достойным внимания лишь то, что повышает активную энергию, будь
это прошлое или настоящее, все равно! Вывод из моей жизни, и я никому его
не навязываю.
- Хорошо, хорошо, ссориться не будем. Просто я соскучился на чужбине
по родине. Вот и развезло. Я ведь забыл, что тебе двадцать семь.


IV

На пристани, пониже двухпалубного дебаркадера, Юрий подвел дядю к
плоту. У плота покачивался на волне голубой катер с решительной черной
надписью на борту: <Гроза>. На корме стояла девчонка лет шестнадцати в
ситцевом выцветшем сарафане. Ветер откидывал назад желтые в спутанных
завитках короткие волосы, а она, подняв тонкое загорелое лицо, выпятив