"Андрей Константинов и Александр Новиков. Мужчина для Ани " - читать интересную книгу автора

ответил:
- Потому что я тебя хочу пристроить в петушатник. Разумеется, после
того, как челюсть срастется. С загипсованной пастью в петушиной камере
делать нечего... Потому что там тебе придется много, долго и упорно
работать минетной машиной. Но это все потом. А пока - легкий спарринг.
Давай-ка ручки сюда.
Кабанчик был уже совершенно готов...
- Дмитрий, - строго сказал Купец. - Ты что? Забыл, как в прошлый раз
вышло?
- Так в прошлый-то раз у мужика сердце больное оказалось. Вот он и
того... - ответил я и покосился на кабанчика. Кабанчик про больное сердце и
про то, что мужик из-за сердца дал дуба, услышал. - Ты, Леонид Николаевич,
под руку мне не говори... никогда... Ну, пидор,' давай ручонки, некогда мне
с тобой!
Кажется, Старостин был готов грохнуться в обморок. На лбу у него
выступил пот, выглядел Антоша паршиво. Скверно он выглядел... Он посмотрел
на Купцова и простонал:
- Леонид Николаевич! Леонид Николаевич, я вас прошу...
- О чем? - недоуменно спросил Ленчик.
- У меня тоже больное сердце... я тоже могу... того... как тот мужик.
Леонид Николаич, я все расскажу... Я вспомнил, вспомнил.
А я еще сильней замутил:
- Ишь как он теперь запел: ой, я все расскажу! Дай-ка я сперва ему
вломлю по яйцам!
- Дмитрий, - сказал Купец. - Дмитрий, выйди. Покури в кухне.
- Ты - начальник, я - дурак, - буркнул я. - Я, конечно, выйду. Но если
это бородатое влагалище опять начнет амнезией мучиться - зови. Я ему
мучения-то облегчу.
- Ладно, - сказал Купец, и я вышел из комнаты с чувством выполненного
долга.
Этот трусливый кабанчик был мне элементарно противен. Я не стал
закрывать дверь, сел на корточки, закурил и стал слушать, что происходит в
берлоге "интеллектуала".


***

Петрухин вышел из комнаты. Разумеется, он не видел, каким взглядом
проводил его Старостин... В этом взгляде многое было: страх, ненависть,
презрение. Но больше всего, конечно, было страха. Петрухин вышел, Старостин
вытер пот со лба и перевел взгляд на Купцова. Леонид довольно нейтрально
(но вместе с тем как бы и доброжелательно) сказал:
- Что ж стоим-то? Может быть, присядем?
- Да-да... давайте присядем. В ногах-то правды нет.
Хозяин и незваный гость сели рядом на диван. Скрипнули пружины под
грузным Антоном. В приоткрытую дверь из прихожей потянуло дымом - это
закурил Петрухин.
- Ну, Антон Евгеньич, рассказывайте, - предложил Купцов.
- Черт! Даже не знаю, с чего начать...
- А вы не торопитесь... Вы - спокойно, по порядку, подробненько. Нас