"Андрей Константинов и Александр Новиков. Птица Феникс " - читать интересную книгу автора

прозвищу Брюнет, я, в общем-то, не имел никаких иллюзий. Меня вела
ностальгия по моему ментовскому прошлому... которое я никогда не
идеализировал. В нем, моем славном ментовском прошлом, тоже всего хватало:
дуроломства, бюрократических загогулин, липы... Но была и работа. Честная
работа по очистке города от подонков всех мастей.
Когда два месяца назад Димка предложил мне поработать по убою в офисе
Брюнета, я ухватился сразу... Как, наверное, и любой ремесленник, тоскующий
по ремеслу. А я тосковал. Незаметно для себя самого, но тосковал... Я
покинул службу добровольно. После того, как понял: по большому счету
ментовская работа потеряла суть и смысл.
Я ушел спокойно. Внешне спокойно. И занялся бомбежкой на своей
"антилопушке". Я бомбил по ночам. Ночная бомбежка от дневной отличается
изрядно... возможно, когда-нибудь я сяду и напишу книжку о ночных
пассажирах... я бомбил по ночам и уже, как мне казалось, научился смотреть
на вещи философски. Но это только казалось... Достаточно Димке было
предложить мне дело - и я завелся. Меня позвал "трубный глас" {Намек на
события, описанные в романе "Умельцы"}.
Так что же теперь-то ты хочешь? Ты получил возможность заниматься тем
делом, которое считал главным. Ты не связан более строгими рамками УПК. Ты
получаешь за свой труд весьма немалые деньги... чего еще тебе надо? Почему,
сидя сейчас в этом прокуренном кабинете, ты злишься? Ты злишься на своих
коллег - бывших ментов - и на себя... главным образом - на себя... Попробуй
честно ответить на вопрос: почему?
Я не знаю. - Брось ты, ты отлично знаешь. В тебе подал голос инстинкт,
основной ментовский инстинкт: вор должен сидеть в тюрьме!
А нынешний сценарий этого, кажется, не предусматривает. Потому ты и
зол, следачок.


Глава четвертая
ДОЛЛАР ПРОТИВ РУБЛЯ

Когда Зеленцов сказал, что по этому номеру, мол, сто человек в день
звонят, он преувеличил. Из "петерстаровского" ответа на "милицейский"
запрос следовало, что в день убийства Образцова в приемную "Манхэттена"
поступило двадцать три звонка с девятнадцати номеров. Исходящих же было
восемнадцать на шестнадцать номеров.
- Ну-с, и что это нам дает? - сказал Петрухин, просматривая
распечатку. - Пока не вижу...
Купцов ничего не сказал. Он сидел за своим столом и пил минералку.
Вчера партнеры довольно долго просидели у Зеленцова и изрядно "приняли на
грудь". Обычно выдержанный и контролирующий себя Купцов на сей раз изрядно
нагрузился и поэтому сегодня чувствовал себя соответственно. А день был
душный, предгрозовой, Купцов тихо млел, пил теплую минералку и ругал себя.
- Пока не вижу, за что здесь можно зацепиться, - бормотал Петрухин,
просматривая распечатку. - Если предположить, что звонок в офис спустя
десять минут после убийства был звонком-докладом об успешно проведенной
операции... а это так и было... то нас больше всего интересует звонок,
который секретарша сделала сразу вслед за "докладом".
- Почему? - вяло спросил Купцов.