"Андрей Константинов и Александр Новиков. Травля лисы " - читать интересную книгу автора

- Ага! Глупости!.. А не хочет, к примеру, Мариша колоться, начинает
мозги пудрить - Лиса ей сверху замогильным голосом: "Врешь, падла!" А,
Лень? Как тебе?
- А может, тебя вместо Лисы подвесим? - спросил Купцов. - И это ты
будешь замогильным голосом орать?
Петрухин жизнерадостно заржал, но потом сказал строго:
- Меня нельзя вешать, инспектор Купцов.
- Это почему же тебя нельзя вешать, инспектор Петрухин?
- А я - золотой фонд русского приватного сыска, Леонид Николаич. Меня
можно только заспиртовать - и в музей.
- Ну, спиртовать-то тебя особо и не надо. А в музей можно... В
Кунсткамеру.
...Чибирева застонала, зашевелилась. Партнеры перестали пикироваться.
Возможно, читателю покажется циничным такое поведение сыщиков. Что, мол, за
шуточки над упавшей в обморок женщиной? Может быть, нужно срочно вызвать
врача? Может быть, она в опасности... а два урода зубоскалят над
распростертым телом. Да еще и плоско зубоскалят.
Что можно ответить на это?.. Пожалуй, что и нечего. Разве что
напомнить, зачем пришла в эту квартиру Марина Чибирева. А пришла она
полюбоваться трупом доведенной до самоубийства женщины...
Дрогнули веки Марины Чибиревой. Купцов легонько похлопал ее по щеке:
- Вставайте, Марина Львовна, вставайте... Ну, как самочувствие?
- Что... Кто вы?
- Я-то? - жестко ухмыляясь, спросил Петрухин. - А ты догадайся сама,
ангел мой сердешный, кто я и зачем я здесь.
Чибирева села, огляделась по сторонам. Дверь в спальню была открыта,
там горел свет... свисала с люстры обрезанная веревка... Марина закрыла
глаза. На секунду ей показалось, что все это - бред, сон... Вот сейчас она
откроет глаза и окажется у себя дома. И все еще живы, живы. И нет никаких
свисающих с люстр веревок. И нет никакого мужика с вроде бы знакомым, но
неузнаваемым, ускользающим лицом. Марина закрыла глаза и оказалась в
спасительной темноте. Но и сюда, в темноту, ворвался голос Петрухина.
- Глаза закрывать не надо. Надо смотреть на меня.
- Где... Татьяна? - спросила Марина. Пауза между словами "где" и
словом "Татьяна" была длиной в одну человеческую трагедию.
Петрухин покосился на веревку, которую сам же и повесил, потом хмыкнул
и сказал:
- Где? Известно где, Мариша, после таких-то дел оказываются. Или ты не
знаешь? - Он выдержал паузу, потом выкрикнул: В морге!
Марину затрясло. Заколотило, как на вибростенде. Два мужика смотрели
на нее сурово, без всякого сочувствия. Когда Марина наконец успокоилась,
Купцов спросил:
- Что же теперь делать-то будем, Марина Львовна?
- А что делать? - сказал Петрухин. - В тюрьму ей пора собираться.
- Вы кто? - испуганно спросила Марина.
- Мы-то? - Петрухин зловеще улыбнулся. - А ты не знаешь? Довела
человека до петли - и ничегошеньки не знаешь? Так, Чибирева? А ты знаешь,
что статью "доведение до самоубийства" никто не отменял? А? Ты это знаешь?
Что молчишь?
Петрухин говорил быстро, агрессивно, каждую фразу подкреплял