"Андрей Константинов и Александр Новиков. Травля лисы " - читать интересную книгу автора

сказа/га, - кровь. Умрешь ты, Таня. Мертвой тебя вижу. В гробу с червями
вижу тебя. Беги, Таня, беги... Уезжай отсюда. Может, спасешься".
Как я от нее вышла - не помню. Ничего не помню. На улице женщина ко
мне подошла, говорит: вам что, голубушка, плохо? А мне не плохо было - мне
жутко было. Ноги не держат, и в глазах - свечки, свечки. Села в машину -
дрожу. Зябко мне, ключ в замок не вставить... "В гробу с червями вижу
тебя... Беги, Таня, беги".
Татьяна Андреевна уронила сигарету и заплакала. Трое мужчин
сконфуженно молчали. Иронизировать по поводу гадалки теперь было совсем
неуместно.


***

Домой Татьяну Андреевну отвез Петрухин. Она отнекивалась, говорила,
что доберется сама, но Дмитрий настоял. Брюнет галантно поцеловал гостье
руку, а провожать не пошел. Слегка раздвинув жалюзи в кабинете
"инспекторов", он смотрел, как Петрухин помогает Татьяне Андреевне садиться
в машину... Брюнет усмехнулся, повернулся к Купцову и сказал:
- По-моему, Дмитрий Борисыч повелся на Лису.
- Как? - спросил Купцов. - На кого?
- На Лису... на Татьяну Андреевну Лисовец.
- А... не знаю. А ты, Виктор, давно ее знаешь?
- Лису-то? Тыщу лет знаю. Была когда-то у меня с ней история.
Романтическая до абсолютной пошлости... Но, слава Богу... - Брюнет не
договорил, умолк.
- А что "слава Богу"? - спросил Купцов.
- Да ничего. Ты Борисычу скажи, что... Впрочем, я сам скажу.
Брюнет посмотрел в окно. Автомобиль с Петрухиным и Татьяной Лисовец
уже уехал со стоянки, исчез в блестящем потоке автомобилей на мокрой
набережной. Брюнет пошел к двери, остановился, посмотрел пристально на
Купцова и сказал:
- Вы с ней поосторожней.
- Поосторожней?
- Да, поосторожней. Баба она и красивая, и умная. Но - стерва... Я ей
не особо верю.
- Зачем же мы беремся ей помогать? - спросил Купцов.
- Не знаю, - сказал Брюнет. Уже взявшись за дверную ручку, он
произнес:
- Она разбивает сердца.
И вышел.


***

Петрухин вернулся только спустя два часа. Возбужденный, азартный. За
окном шел июньский ливень, на плечах у Петрухина сверкали капли воды.
- Ух, - сказал он, - что за женщина!
- Ага, - сказал Купцов.
- Что - "ага"? - сказал Петрухин.