"Андрей Константинов и Александр Новиков. Травля лисы " - читать интересную книгу автора

красива. - Но такие они только с виду, Таня. Позвольте я вас познакомлю,
господа. Вот, извольте любить и жаловать - моя давняя неразделенная и
безнадежная любовь Татьяна Андреевна. А это, Танечка, самые лучшие сыщики
Санкт-Петербурга...
Татьяна Андреевна смотрела на Петрухина большими серыми лучистыми
глазами. В глубине этих удивительных глаз скрывалась тревога. И голос у нее
тоже оказался тревожным, волнующим.
- Очень приятно, - сказал Дмитрий Петрухин. Он был несколько огорошен
вызывающей красотой женщины. И она это видела. А он видел, что она это
видит. Это было не очень приятно: опер должен уметь скрывать эмоции.
Брюнет тем временем представил Купцова. Потом он сказал:
- Господа сыщики, у Татьяны Андреевны есть проблема, заниматься
которой милиция не хочет... нужно помочь женщине. Как - возьмемся?
- Попробуем... если Татьяна Андреевна расскажет нам о своих
неприятностях.
- Расскажу, - ответила Татьяна Андреевна и тряхнула головой.
Темно-каштановые, с темным металлическим блеском, локоны метнулись
беспокойно.


Татьяна:

Мои неприятности... если можно назвать ЭТО неприятностями... мои
неприятности начались еще в апреле. С телефонного звонка. С глупого
телефонного звонка. Уровень глупости граничил с идиотизмом... так мне
казалось тогда. Был вечер. Замечательный апрельский вечер. Было очень
тепло, тихо, по Неве плыл лед. Я стояла у окна и смотрела на этот лед. Мне
было очень хорошо. Хорошо и спокойно на душе. В гостиной Николай с Валеркой
играли в шахматы, и я слышала их голоса сквозь приоткрытую дверь. Валерка
выигрывал партию за партией... легко. И кричал мне:
- Ма, а я опять дядю Колю сделал! Уже четыре-ноль!
- Не ври, - ответил Николай. - Три-ноль... Сделал он, понимаешь...
- Нет, четыре! Нет, четыре!..
Мне было хорошо. Мне казалось, что так будет всегда. И даже будет еще
лучше. По крайней мере, я сделаю все, чтобы так и было.
- Ма, - закричал Валерка за стеной, - а я опять дядю Колю сделал! Уже
пять-ноль!
- Не ври. Всего четыре-ноль... Сделал он, понимаешь!
За окном плыл серый лед по синей Неве, и мне было хорошо. Вот тогда и
зазвонил телефон. Я улыбнулась и сняла трубку:
- Алло.
- Николая можно услышать? - произнес женский голос.
Я вообще-то никогда не спрашиваю: а кто это? Я просто зову мужа. Но в
тот раз я почему-то спросила. Я не знаю почему... но я спросила:
- А кто его спрашивает?
Женщина засмеялась. Зло, злорадно, с издевкой... Я сначала не поняла.
Я услышала этот смех, но сначала его не оценила... Я удивилась и даже
слегка отодвинула трубку от уха. Женщина отсмеялась и сказала:
- Любовница.
Плыл по Неве лед... от него тянуло холодом.