"Андрей Константинов, Александр Новиков. Изменник " - читать интересную книгу автора*** Оскалившийся в шесть клыков железный ковш раз за разом падал на крышу машины. Хрустел металл. Лопались сварные швы. Сильно нетрезвый бородатый мужчина двигал рычагами - р-раз! - ковш взлетел вверх... ...Нови рат, братушки, нови рат... Р-р-раз! Ковш ринулся вниз... заскрежетало рваное железо, брызнули, прошуршали, обожгли воду хрумкие брызги пережженной краски... Р-раз! - ковш рванулся вверх... Изуродованный кузов машины подпрыгнул, как огромная лягушка... Раз! Раз! Раз! Бородатый вытащил из кармана флягу, зубами вырвал пробку и выплюнул ее в ржавую тину на берегу... Он пил, и кадык ходил вверх-вниз... вверх-вниз... И маленький серебряный крест подпрыгивал на заросшей груди. - Нови рат, братушки, нови рат. Бородатый сунул флягу под сиденье, засмеялся, ощерив крепкие зубы, занес ковш. Шесть стертых клыков обрушились на кузов машины. - Вечна спомен, братушки. *** ...Девяносто первый. А что мы помним о нем? Кажется, был путч. Кажется, росли цены. Убили Талькова. Искали золото партии... И юный Гайдар - впереди!.. Нови рат, братушки! Двадцать восьмого декабря, в 19:28, над Кремлем спустили советский города Вуковар вышел волк... завыл. Летел снег. Луна, сволочь, висела, как игрушка на елке. Кажется, был девяносто первый. Но журналист Мукусеев его почти не запомнил - конец девяносто первого и весь девяносто второй он провел в клиниках. Был уже готов к тому, что вот-вот на свет божий покажется струна с напыленной алмазной крошкой и два веселых хирурга, подначивая друг друга, вспоминая, как вчера подпоили и трахнули Светку, возьмутся за пластмассовые ручки на концах струны... Пила Джигли перерезает ногу за десять секунд. АМ-ПУ-ТА-ЦИЯ. - Вера, таз! И пятьдесят капель доктору - у него после вчерашнего ручки чего-то не того. - Да ладно тебе... давай пили, дохтур. До изобретения мистера Джигли дело, слава Богу, не дошло. Ногу Мукусееву спасли. Председатель ВС России чеченец Хасбулатов нашел деньги на лечение Владимира в Германии. Но девяносто первый год для Владимира Мукусеева "вылетел" начисто... И девяносто второй тоже. В марте 93-го они собрались дома у Виктора Ножкина на Аргуновской - на его день рождения. Был солнечный день. На стене висела фотография Виктора. И гитара Виктора. И казалось, что Витька сейчас позвонит и скажет: "Чуть-чуть задержусь, мужики. Начинайте без меня. Тока все не выжрите". Был солнечный день. Летел, натянутый на колки марта, ветер. А чуда, конечно, не произошло - Виктор не позвонил. |
|
|