"Андрей Константинов, Александр Новиков. Расследователь: предложение крымского приемьера " - читать интересную книгу автора

За обедом и ужином Обнорский сознательно общался со всеми коллегами, за
исключением Галины - ее он оставлял на самый вечер, чтобы, как говорится,
уже никто не мог помешать. И наконец-то вечер настал. Андрей вытащил
Галину к морю - воздухом подышать, на волны посмотреть... Море, как
известно, способствует. Оно убаюкивает. Обнорский навалился на киевлянку
"всей мощью интеллекта" - смешил, рассказывал байки и серьезные истории,
короче, морочил голову по всем правилам науки охмурения.
Перейти к разговору о Горделадзе просто физически не получилось.
Теплая сентябрьская ночь дышала запахом моря. Андрей и Галина шли по
песку. Песок хранил дневное тепло, под ногами хрустели мелкие ракушки.
Луна нарисовала на воде серебряную дорожку.
- Может, искупаемся? - спросил Андрей. И услышал оч-чень порадовавший
его ответ:
- А я без купальника...
- Это очень хорошо... Ой, в смысле - ничего страшного... Я тоже, так
сказать... Но нас никто не увидит... Ночь ведь уже... И я вести себя
прилично буду, я же не жлоб...
Галина немного помедлила, потом отошла на несколько шагов и быстро
сняла платье. А под ним почти ничего и не было - так, ерунда какая-то...
Ерунду она тоже сняла. Андрея заколотило. Стаскивая с себя штаны, он чуть
не упал мордой в песок, но удержал равновесие и побежал к морю, догонять
Галину. Она далеко уплыть не успела... Обнорский осторожно обхватил ее
сзади - сначала за талию, потом, обнаглев, начал гладить груди... Первый
поцелуй потащил их на дно, они вынырнули, держась за руки, и молча поплыли
к мелководью. Андрей целовал ее лицо и все сильнее гладил ее бедра,
живот... ну и все остальное...
Он с трудом сдерживался, чтобы не заурчать от удовольствия - надо же
было хоть какие-то приличия соблюдать.
- Подожди, Андрей, подожди, - задыхаясь, слегка отбиваясь от его рук,
полусказала-полупростонала Галина. - Подожди... Я где-то читала... что в
море... о Боже, нет... что в море это вредно... Оно соленое... Ой,
Андрей...
- Врут! - убежденно выдохнул ей в ушко Обнорский. - Прессе верить
нельзя, такое понапишут!
- А тебе... верить?.. ой...
- А мне... можно... Галя...
- Андрю... ша...
Обнорскому давно не было так хорошо. Он словно растворился
одновременно и в море, и в женщине... Он словно пропал - и все тяжелые
мысли и заботы тоже куда-то пропали. И вообще все мысли. Пару раз, правда,
мелькнула одна: "Как бы Галя своими стонами коллег не всполошила", - но
потом и эта здравая мысль угасла. На берег они выползли на четвереньках и
долго молчали, приходя в себя... Они лежали на песке рядом и смотрели в
черное небо над головой.
- У тебя шрамы, - сказала она, проведя пальцем по груди. Шрам
остался, как память о встрече с бойцами Черепа. - Откуда у тебя шрамы?
- Тяжелые журналистские будни, - буркнул Обнорский.
Говорить, нарушая очарование ночи, не хотелось. Галина приподнялась
на локте, прикоснулась к Обнорскому прохладной грудью с твердым соском.
Высоко в небе летел самолет, пульсировал огоньками.