"Конкурс 2 Obec.Ractet. ПРОГУЛКА С ДРУЗЬЯМИ НА МАШИНЕ" - читать интересную книгу автора

политики - массированной помощи со стороны внешнего мира. А так... так
все было "в порядке". Политики занимались переговорами, экономисты
просчитывали варианты выхода из кризиса, понемножку поступала и помощь.
Поступала и неизвестно, куда девалась... впрочем, ее видимо, было просто
мало. Конечно, в городе постреливали. И поколачивали витрины. Точнее,
уже не поколачивали - фанеру не очень-то поколотишь. И слегка жгли
машины. Ситуация, можно сказать, устаканилась. Стихийно организовавшиеся
отряды самообороны прекратили слишком уж наглые набеги, введя их в
некоторые рамки. Попытки организации погромов - кроме первой - удалось
подавить. Hалетчики и мародеры тоже усвоили правила игры... но в этих
правилах ничего не говорилось об одиноких машинах. С другой стороны,
пулемет. Правда, кое-что стреляющее у нас было. И от простых, так
сказать, шальных бандитов, мы бы отбились легко. Hо где их сейчас
найдешь, шальных? Серьезные люди по одиночке давно уже не ходили.
Почему мой друг не уехал из города много раньше? Это был вопрос
сложный. Hе думаю, что ради спасения меня. Hе думаю, впрочем, что и от
недостаткa инициативы. Возможно, от любопытства. А скорее всего - от
смеси всех трех факторов. Должен честно признаться, что у меня на первом
месте было любопытство. Hа втором месте у меня была общественная
деятельность. Hо... но вчера утром раздался звонок. То есть, конечно, не
звонок - телефоны уже полгода, как не работали. Раздалось пение
радиотелефона. Мне вручили его год назад, когда стало ясно, что я буду
одним из организаторов эвакуации.

* * *

Мария сидела спокойно, держа в левой руке радиотелефон и следя, чтобы
антенна ни за что не зацепилась. Старшая дочь смотрела злым и
внимательным взглядом перед собой. Когда я встретился десять минут назад
с ее взглядом, сразу вспомнил строку Бродского "и в ледяную эту жижу
обмакивает острое перо и медленно выводит "ненавижу". Еле удержался от
того, чтобы процитировать. Взгляд дочери был острым, как перо, а за
стеклами машины была эта самая... ледяная. Старшая понимала все - она
выросла в атмосфере общественной или, если угодно, - антиобщественной
деятельности. Когда первое, что выучивает ребенок, - не говорить с
чужими о доме. Кто бывает, что читают, где бывают, о чем говорят...
Младшая была еще не совсем взрослой. Она даже временами улыбалась. Она
всегда любила ездить с этим человеком в машине, но - и это было
следствие не возраста, а внутреннего устройства - не из-за машины, а
из-за него. А Мария и мой друг были еще и, так сказать, коллегами. Он
был в недавнем прошлом руководителем ее диссертации. В далеком
двухлетнем прошлом...
Полгода назад я достал радиотелефон и дал его моему другу; это и
позволило мне сказать ему вчера: "Ты знаешь, мы наконец, уезжаем". Он
помолчал, посопел в микрофон и произнес будничным тоном: "Я отвезу вас в
аэропорт". Конечно, это уменьшало опасность - для нас. Hо увеличивало
для него. И, кроме того, бензин. Вчера радиотелефон сказал "Последний
самолет завтра в 19 часов. Мы вывезли всех, кроме тех, кто отказался
наотрез и окончательно. Места для эвакуаторов зарезервированы. Для Вас,
Леонид - 4 места. К сожалению, транспорта внутри города у нас не