"Константин Коничев. Земляк Ломоносова (повесть о Федоре Шубине) " - читать интересную книгу автора

незатейливый косторезный инструмент - рашпилек, втиральник, пилку, сверло,
стамесочку и еще кое-какие мелочи он разместил в боковых карманах. За
голенища бродовых сапог спрятал самодельный нож и деревянную ложку с толстым
черенком. Паспорт сроком по 1761 год бережно завернул в тряпицу и зашил в
полу кафтана. Сложив мешок с дорожной снедью на воз соседа-попутчика,
простившись с родней и соседями, Федот Шубной тронулся за обозом поморов в
Петербург.
Зимняя дорога из Холмогор на Петербург проходила через густые леса и
выжженные подсеки Каргопольской округи, сворачивала мимо Белого озера на
Вытегру, Ладогу и дальше прямиком вела в столицу. При хорошей погоде, без,
оттепелей и метелей, поездка от Холмогор до Петербурга занимала целых три
недели. По пятьдесят верст в день вышагивал Федот за возами. Там, где дорога
спускалась под гору, добродушный возница позволял ему вскакивать на запятки
и ехать стоя. Но был и такой уговор: воз в гору - Федот и возница вместе
должны помочь лошади. Тогда, встав по сторонам и ухватившись за оглобли, они
оба, присвистывая и покрикивая на лошадь, помогали ей подняться на угорье.
Обоз в пятьдесят подвод тянулся по дороге неразрывной цепью.
Останавливались возчики на ночлег в редких попутных деревнях. На постоялых
дворах покупали сено, овес и подкармливали лошадей. Сами же мочили в
студеной воде соленую треску и ели ее с подорожными сухарями. Спать
ложились - одни на полати, другие вповалку на разбросанной на полу соломе. С
морозу и после долгой дороги Федот спал на ночлегах столь крепким сном, что
его не только можно было догола раздеть, но и самого вынести из избы, а он и
не шелохнулся бы. Кражи и грабежи в дороге случались редко. Если раз в году
где-либо по пути и обнаружится пришлый со стороны охочий до чужого добра
бродяга, то о нем от Петербурга до Холмогор быстро проносилась дурная слава
и описание всех его примет, и вор попадал на расправу и клеймение.
В пути Федот узнал от встречных, что где-то есть страна Пруссия, куда
вступили русские войска и бьют армию короля Фридриха. Следом за этими
разговорами дошли слухи о повсеместном наборе рекрутов. Услышав о наборе,
Федот призадумался. Годы подходили как раз такие, что скоро могли дать ему в
руки кремневое ружье, за спину ранец с полной выкладкой и послать воевать.
Возница приметил раздумье, омрачившее лицо Федота и, снимая с усов
ледяные сосульки, спросил шутливо:
- Что же ты, Федотушко, не весел, что головушку повесил? Не по деревне
ли заскучал?
Федот, тряхнув поникшей головой, ответил:
- Думаю о своем житье-бытье. Хорошим резчиком в Питере хотел прослыть,
знатным персонам заказы вырезать, а тут, на-ко, война...
- Н-да-а, - протянул случайный попутчик, - солдатская служба хороша,
только охотников до нее мало. Долга служба царская - ни конца ей, ни краю. А
у тебя золотые руки, потому об этой службе тебе и помышлять обидно.
Подумав, возница успокаивающе сказал:
- Не горюй, парень, ты молоденек, да умен, к делу сумеешь пристроиться.
Ну, а если и случится повоевать с немчурой - тоже не худо. Наши их вон как
лупят! Любо-дорого!
- Задиристых бить и надо, - согласился Федот, - пусть знают, что
русских задевать - даром не пройдет. Ладно, послужу и я, коль придется, ведь
не урод, не калека и силенкой бог не обидел. Ружье из рук не вывалится... На
моржа и тюленя охотился, почему бы этими же руками пруссаков не побить?..