"Анатолий Федорович Кони. Петербург. Воспоминания старожила (Мемуары) " - читать интересную книгу автора

трапез, четыре часа, в исключительных случаях - пять, причем по отношению
к кушаньям и закускам, за исключением особо торжественных случаев, обилие
не сопровождается роскошью, как с начала девяностых годов. То же самое и
относительно напитков. Далеко не всякий званый обед требует шампанского. В
обыкновенные дни на столе у большинства даже зажиточных людей стоят квас и
кислые щи.
В пятидесятых годах была чрезвычайно распространена на вечерах игра в
лото, а также доверчивое занятие с говорящими столиками. Под влиянием
пришедших с Запада учений о спиритизме многие страстно увлеклись этим
занятием, ставя на лист бумаги миниатюрный, нарочито изготовленный столик,
с отверстием для карандаша, и клали на него руки тех, через кого невидимые
духи любили письменно вещать "о тайнах счастия и гроба". Иногда такими
посредниками при этом выбирались дети, приучившиеся таким образом ко лжи и
обману, в чем многие из них впоследствии трагически раскаивались. В гости
на званый вечер приезжают в восемьдевять часов, а не на другой день, как
это часто случалось впоследствии. Уличная жизнь тоже затихает рано, и
ночью на улицах слышится звук сторожевых трещеток дворников.
В начале описываемого периода дамы носят по нескольку шумящих
крахмальных юбок. Под платьями, снабженными рядами воланов, высокий
корсет, стянутый до крайности, чтобы талия была "в рюмочку". Он в большом
употреблении и даже злоупотреблении, с несомненным вредом для здоровья.
На него надевали лиф, заканчивающийся книзу острым шнипом. Чулки у дам
нитяные или шелковые, белые; цветные или полосатые предоставляются лицам,
не принадлежащим к так называемому обществу. Подвязки, часто на пружинах,
носятся ниже колен. Обувь - башмаки без каблуков, с завязками, или из
козловой кожи или материи и прюнелевые ботинки. Кожаные сапожки и туфли на
безобразно высоких каблуках явились гораздо позже. Шляпки представляют
нечто вроде корзиночки, завязанной у самого горла бантом из широких
цветных лент. К шестидесятым годам женские моды круто меняются. От
многочисленных юбок остаются только одна-две, а их заменяет кринолин,
доходящий иногда до совершенно нелепого и неудобного объема. Шляпы
приобретают разнообразный фасон, и среди них одно время выделяются
chapeaux mousquetaires [шляпы мушкетеров (фр.)] со средней величины
полями, обшитыми вокруг широкой полосою черных кружев.
Мужские моды более устойчивы. С новым царствованием, в половине
пятидесятых годов, исчезают у мужчин остроконечные воротнички у рубашек и
тугие высокие атласные галстуки на пружинах, заменяясь отложными или
просто стоячими воротниками и тонкими узкими галстучками. Почти исчезают и
узкие брюки со штрипками, заменяясь одно время очень широкими
светло-серыми. В костюмах штатских людей преобладает черный цвет. Длинное
пальто "пальмерстон" чередуется с накидкой "крылаткой". Николаевская
шинель с пелериной постепенно отходит в область прошлого.
Нет обилия всевозможных мундиров, как было в последнее время, и люди
менее обвешиваются всевозможными орденами, русскими, иностранными и
экзотическими, медалями и значками своей принадлежности к разным
благотворительным и спортивным обществам. Праздничный вид петербуржца
более скромный, чем впоследствии, когда часто оправдывался рассказ о
маленьком ребенке, который на вопрос матери, указывающей на приехавшего с
праздничным визитом господина: "Ты знаешь, кто этот дядя?" - отвечал:
"Знаю, это елка".