"Виктор Конецкий. Наш кок Вася" - читать интересную книгу автора

За ужином собралась вся команда. После бани все чистые, довольные. Один
трудный этап пути остался за кормой.
Вася занял на другом судне хорошего хлеба. На следующей стоянке - у
Диксона -обещал отдать. И сам ужин у Васи получился просто великолепный.
Сухую картошку он, видно, пропустил через мясорубку и напек из нее то ли
котлетки, то ли пирожки. И залил все это томатным соусом. Красиво выглядит в
мисках и вкусно. Сварил еще уху из трески с клецками и кисель на третье.
Шумят ребята мои, радуются. Наконец-то, мол, Васька проявил свои
таланты, это ему морская встряска мозги поставила на место.
И хотя за иллюминатором хмурое небо и дождь лупит, но у нас в
кают-компании хорошо, весело. За тем ужином почувствовал я, что есть у меня
на сейнере команда. Не просто люди разные -мотористы, матросы, - а команда.
Сбило их, сшило, спаяло море. Радостное такое чувство от этого. Даже механик
размяк и рассказал веселую историю про своего знакомого, который якобы
написал труд о родимых пятнах и их роли в жизни красивой женщины и хотел
получить за этот труд звание кандидата наук.
Все смеялись. Один кок мрачный ходил. Только спрашивал у всех:
"Добавить? Добавить?"
Через день выбрали якоря и двинулись дальше. Только прошли Югорский
Шар - и сразу во льды попали. Полоса тяжелых льдов миль в сорок. Ледокола с
нами еще не было, и мы в этих льдах мучились целые сутки. Промерз я, стоя на
мостике, изнервничался.
Бьют нас льды, а Вася рад. Во льдах не качает, волны нет. Печку
отремонтировали на Вайгаче, и Вася печет хлеб. И все мы, как на его возню
посмотрим, так сердцем теплеем, хотя вокруг и тяжелые льды. Однако старпом
время от времени подбадривает кока.
- О'кэй. - кричит. - О'кэй, Васек, нажаривай хлебушек!
Старпом любил беседовать по-английски.
Вышли наконец на чистую воду. Я спустился с мостика, вымылся и -
обедать. В кают-компании все готово к обеду, и хлеб на деревянном подносе
лежит посреди стола. Я здорово хотел есть. Ну и, не дожидаясь супа, отломил
краюшку. А механик сидит против меня и смотрит очень внимательно... От той
краюшки у меня глаза полезли на лоб. Явственно я это почувствовал.
- Что, капитан, откушали хлебца? - спрашивает меня механик.
- Откушал, Роман Иванович, - шепотом отвечаю я.
- И я, - говорит, - тоже. - И задышал часто-часто.
- Не раскисайте, - говорю, - товарищ старший механик. Моряк вы или нет?
Механик тыльной стороной ладони вытирает со лба пот.
- Я, - бормочет, - умру сейчас.
- Вам, - говорю, - видно, совсем уже плохо, Роман Иванович, раз вы до
таких мыслей начали подниматься.
Потом он немного пришел в себя, открыл глаза, а в глазах у него лютая
ненависть, и говорит:
- Убью я его. Убью Ваську.
А Вася суп несет и, на свою беду, робко так, но все же спрашивает про
хлеб: как, мол, ничего?
Роман Иванович взвизгнул, схватил ложку и запустил ее в кока. Васек
присел на корточки, поставил суп на пол и - шмыг в двери. Стармеха матросы
оттащили в каюту, кажется, на руках. Он и говорить ничего не мог больше -
икота на него напала.