"Елена Кондратьева. Ледовая ловушка: Миллиардер, Книга 1 ("Этногенез" #5) " - читать интересную книгу автора

радоваться, если бы не легкая тень грусти, набегавшая порой на лицо Евы в
разгар возни с дочкой. Как-то Андрей поднялся в кабинет Евы и увидел жену
сидящей в кресле напротив огромного панорамного окна, из которого открывался
чудесный вид на окруженное лесом озеро. Маруся, удобно устроившись на
коленях у матери, увлеченно нажимала кнопки какой-то видеоигры. Ева гладила
ее по голове своей тонкой изящной ладонью, и то, как она это делала,
почему-то встревожило Андрея. В движении пальцев, перебиравших золотистые
локоны Маруси, было что-то невыразимо печальное. Андрей замер в дверях,
боясь пошевелиться. Ему показалось, что он присутствует при какой-то очень
важной сцене, не предназначенной, однако, для его глаз. Он сделал шаг назад,
и пластинка португальского дуба, которым был выложен пол в кабинете,
скрипнула под его весом. Вращающееся кресло медленно повернулось к нему. Ева
улыбалась, но в уголках ее глаз что-то подозрительно поблескивало. Андрей
сделал вид, что ничего не заметил.
Интуиция, которой он всегда доверял, подсказывала ему, что с его женой
творится что-то неладное. Первая мысль, пришедшая ему на ум, касалась
здоровья: может быть, Ева узнала, что больна, и просто боится сказать ему об
этом? Глупость, конечно, но Ева была слишком непредсказуема.
Гумилев немедленно принял меры. Под каким-то довольно надуманным
предлогом старый семейный врач, наблюдавший Еву и Марусю уже три года,
осмотрел жену Андрея и сделал все необходимые анализы. Их результаты не
давали никаких оснований для беспокойства, но Андрей уговорил врача
напустить туману и убедить Еву в необходимости дополнительного обследования.
Обследование это только подтвердило первоначальный диагноз: Ева была просто
неправдоподобно здорова. Версия о таинственной болезни, таким образом,
рухнула, чему Андрей, разумеется, был только рад.
В конце концов он убедил себя, что ларчик открывается просто - Ева
устала быть примерной женой и матерью. Экспедиции и занятия наукой оказались
для нее интереснее, чем семейная жизнь. Но, будучи ответственным человеком,
она не могла так просто махнуть рукой на семью и с головой погрузиться в
свои исследования. Видимо, где-то в душе у нее происходила борьба: она и
хотела полностью посвятить себя науке, и чувствовала вину за то, что надолго
оставляет мужа и дочку. От этого, верно, и слезы, и необычная нежность по
отношению к Марусе, решил Андрей.
Он надеялся, что этот внутренний конфликт удержит Еву в Москве хотя бы
до следующей весны. Да что там - он был почти уверен в этом! И вдруг - такая
неожиданность. Оказывается, Ева не может получать удовольствие от семейной
поездки в Сингапур, потому что все время думает о своих морлоках...
- Ты же недавно там была, - Гумилев тщетно пытался скрыть
раздражение. - Ну что там такого в этих дикарях, что заставляет тебя
постоянно уезжать от семьи? Марусе, между прочим, три года, в этом возрасте
дети меняются очень быстро! Неужели наблюдать за ее взрослением менее
интересно, чем за этими волосатыми?
- Андрюш! - Ева смотрела на него почти умоляюще, и сердце Гумилева, как
всегда в таких случаях, дрогнуло. - Ты не представляешь, какая интересная
информация поступает оттуда! И как мне хочется увидеть все это своими
глазами! Как они охотятся, как совершают обряды, как вызывают дождь... В
прошлый раз там стояло только две камеры, материала почти не было. А теперь
благодаря твоей поддержке камеры расставлены по всему периметру!
- Ну вот, - вздохнул Андрей, которому совсем не хотелось идти на