"Вячеслав Леонидович Кондратьев. На станции Свободной " - читать интересную книгу автора

перебил устало:
- На точке нет места для двоих. Поняли?
- Так точно, - ответил Погост.
- Вы завтракали в полку?
- Нет, не успели. Боялись опоздать к поезду.
- Сейчас узнаем у повара, осталось ли что.
Дальше шли молча. Андрей с интересом присматривался к капитану.
Какой-то он очень гражданский со своим брюшком, не затянутым ремнем,
неспешной, развалистой походкой, со странной откровенностью насчет жены. И
очень непохожий на командиров из полковой школы, рубивших приказные слова
четко, с металлом в голосе и, конечно, ни в какие душевные разговоры с
подчиненными не вступающих.
Точка семьдесят седьмого километра - это обычный путевой домик еще
дореволюционной постройки, какие стоят по всем нашим железным дорогам, и еще
два домика современные, барачного типа - столовая и красноармейская казарма.
К первому они и подошли вместе с капитаном.
- Васек! - крикнул капитан, открывая дверь. - Осталось что от завтрака?
Надо покормить двух командиров.
Андрея удивили и обращение к повару по имени, и домашний тон, каким это
обращение было сказано, и веселый, не по-уставному, ответ повара:
- Что-нибудь найдем, товарищ капитан. Накормим.
- Поедите, зайдете ко мне, - бросил капитан, на что Андрей и Погост,
вытянувшись, рявкнули разом:
- Есть зайти, товарищ капитан! - да так рявкнули, что капитан прикрыл
уши ладонями и поморщился.
- Потише, ребятки. Тут вам не полковая школа. Да, видать, здесь, на
точке, не очень-то придерживались устава и воинской формалистики.
- Ну, как тебе капитан? - спросил Погост, рубая кашу с мясной
подливкой. - Занятный мужик. И, несмотря на простоту, по-моему, вполне
интеллигентен. Возможно, из бывших офицеров.
И верно, вскоре рассказал им помкомвзвода Сашка Новиков, что капитан их
был штабс-капитаном в империалистическую, а в гражданскую командовал полком,
имеет орден Красного Знамени, но был демобилизован и только в тридцатых
призван из запаса, но звание ему дали небольшое, да и должностью обошли.
Действительно, командовать ротой, да еще путейской, после полка вроде
обидно, но хлопочет капитан давно о переводе в стрелковую часть на большую
должность.
Жену капитана Андрей увидал на второй день. Не показалась она ему уж
очень молодой, была худенькая, бледненькая, с какими-то испуганными глазами
и совсем не красавица. Но капитан всегда провожал ее на платформу, в кассу,
где она продавала билеты перед пассажирскими поездами, и, пока она там
находилась, прогуливался по платформе, зорко следя за окошечком, и как
только какой-нибудь лейтенантик задерживался у кассы, направлял свои тяжелые
шаги к ней.
...Узнав из рассказа Погоста о капитане Иванове, где они служат, Надя
сказала, что это же совсем близко от их города и что письма будут идти
два-три дня, не то что в Москву и из Москвы - чуть ли не две недели.
- Значит, вы серьезно о переписке? - спросил Андрей.
- Разуеется.
- Я думал, пошутили, - с облегчением вымолвил Андрей, и ему подумалось,