"Вячеслав Леонидович Кондратьев. На станции Свободной " - читать интересную книгу автора

мой муж... Вы знаете его положение. Ладно, не будем об этом, - махнула она
рукой, а потом, подойдя к Андрею вплотную, тихо добавила: - По-моему, он
боится... того же. Понимаете?
- Да, - кивнул он. - Но я больше не буду заходить к вам. И звонить.
Пусть Женя сама...
- Конечно, конечно, - поспешно сказала она. - Я скажу ей.
В тот же вечер, только очень поздно, Женя примчалась к нему домой.
- И ты отказался от меня? А меня спросил? - набросилась она на него с
порога. - Выходит, я для тебя ничего не значу?!
- Я не отказался... Просто я не смогу к тебе заходить.
- Глупость! Будешь заходить! Я взрослая! И никто, никто не может
помешать быть нам вместе. Понимаешь - никто! Хочешь, я останусь сегодня у
тебя? - вдруг спросила она, охватив его шею руками. - Хочешь? Я ничего не
боюсь! Хочешь? - шептала она горячо. - Только не трусь. Я же не боюсь!
- Но мать... Сейчас должна прийти мама... - бормотал он, отстраняясь от
прижавшейся к нему Жени.
И неизвестно, что случилось бы, не возвратись его мать из гостей. Но до
сих пор не забываются расширенные Женины глаза с безумными искорками, ее
полураскрытый рот, сумасшедшие слова, и заходится сердце при мысли, что вот
такой же может быть она перед кем-нибудь другим...
- Летом я буду в Москве, - сказала тем временем Надя. - Мы с папой
каждое лето ездим. Он у меня коренной москвич, но вот уже десять лет мы на
Дальнем Востоке. Он не хочет жить в Москве, говорит, что за два месяца
отпуска он берет от нее больше, чем брал за годы, которые жил там. И верно,
мы ходим во все театры, во все музеи... Хотите, Андрей, я зайду к вашей
девушке и скажу, что нехорошо не писать письма человеку, который...
- ...который в суровых армейских буднях, не жалея сил и в поте
лица... - подхватил Погост, и все рассмеялись.
- К Жене заходить не надо, а вот если бы вы были так добры и зашли к
моей матери...
- С удовольствием, - быстро согласилась Надя.
- Мама очень одинока, у нас мало знакомых, и...
- О чем говорить? Зайду обязательно, - прервала его Надя.
- А может, Надюша, - начал Погост с улыбкой, - вы разрешите моему юному
другу писать вам? И к чер-р-рту тогда всяких московских девиц, которые там,
в свете неоновых реклам...
- Если Андрей этого захочет, пусть... пишет, - немного смутилась она.
- Еще бы ему не захотеть! - расхохотался Погост и хлопнул Андрея по
плечу. - Разве не видите, он умирает от счастья.
Тут смутился и Андрей, пробормотав:
- Ну, если вы разрешаете, если можно... я буду писать.
- Ну вот и лады! - воскликнул Погост. - Благодарите старого Погоста, а
то вы сами что-то робковаты для столичного юноши.
Надя заинтересовалась фамилией Погоста, ведь погост - это кладбище,
откуда же произошла фамилия? Погост что-то объяснял, а она заявила, что,
несмотря на такую фамилию, в нем нет ничего кладбищенского, а наоборот, он
очень веселый человек.
Андрей участия в разговоре не принимал, он смотрел на Надю и вдруг
поймал себя на желании поцеловать девушку. Она заметила его взгляд, что-то,
видно, почувствовала и смущенно замолкла. Андрею стало неудобно, ему