"Артур Конан Дойл. Приключения Михея Кларка" - читать интересную книгу автора

восхищаться этим сбродом? Ты, правда, ребенок, но неужели ты не видишь, что
у этих солдат руки болтаются как попало, а погляди-ка на стремена - железо
совсем заржавело, и идут они кое-как, без соблюдения порядка. Авангарда у
них нет, а авангард всегда должен быть. Это правило и в мирное время
соблюдается. А их тыл? Погляди на их тыл - он растянулся вплоть до
Бадминтона. Да...
И, внезапно махнув рукой по направлению к солдатам, он крикнул:
- Вы - рожь, созревшая для серпа, вот вы кто! Не хватает только жнецов,
но они скоро явятся.
Эта внезапная вспышка удивила солдат, и некоторые из них остановили
лошадей. Один из них крикнул другому:
- Эй, Джек, двинь-ка этого ушастого плута по башке!
Всадник было двинулся к нам, но в фигуре моего отца он усмотрел нечто,
что заставило его вернуться назад к товарищам.
Полк постепенно проходил, исчезая за углом улицы, а мать подошла к отцу
и стала говорить с ним ласково-ласково. Она, видимо, старалась успокоить
проснувшегося столь внезапно в нем дьявола.
Помню я еще другой такой случай. На этот раз дело было гораздо
серьезнее. Мне тогда шел седьмой или восьмой год. Как-то раз весной отец
дубил на дворе кожи, а я играл около него. Вдруг во двор явились двое очень
хорошо одетых господ. Одежда их была расшита золотом, а на треугольных
шляпах виднелись красивые кокарды. После я узнал, что это были флотские
офицеры, проезжавшие через Хэвант. Они увидали работающего во дворе отца и
отправились к нему расспросить о дороге.
Младший из них подошел к отцу и начал свою речь целым потоком
непонятных для меня слов. Я думал, что он говорит по-голландски, но на самом
деле человек этот говорил по-английски, пересыпая речь отборнейшими
ругательствами и скверными словами. У всех моряков такая привычка. Они не
могут двух слов сказать, не выругавшись. Всегда я удивлялся этому, детки.
Как это, подумаешь, люди, рискующие ежеминутно своей жизнью и готовые
предстать перед очи Всевышнего, гневят Его, то и дело оскверняя свои уста
непотребными словами.
Отец мой суровым жестким голосом остановил незнакомца и посоветовал ему
относиться с большим уважением к священным предметам. Моряки рассердились и
стали ругаться еще пуще прежнего.
- Ах ты, плут и ханжа! - кричали они. - Вздумал еще учить нас,
толстомордый пресвитерианин!
Я не знаю, долго ли ругались бы еще эти моряки, но отец мой слушать их
не стал. Он схватил свой дубильный вал (это такая здоровая круглая дубина
была, которой отец кожи выкатывал) и бросился на моряков. Одному из них он
нанес такой ужасный удар этим валом по голове, что, если бы не твердая
треуголка, едва ли этому моряку пришлось когда-нибудь еще ругаться. Бедняга
как стоял, так и шлепнулся на камни, которыми был выложен двор. Товарищ его
сейчас же обнажил рапиру и хотел было заколоть отца, но родитель мой был не
только силен, но и ловок. Он отпрыгнул в сторону и треснул своей дубиной
моряка по вытянутой руке. Рука, точно табачная трубка, переломилась.
Дело это наделало много шума, ибо как раз в это время лгуны Отс, Бедло
и Карстерз мутили народ, распуская слухи о заговорах и о восстании. Все так
и ждали бунта. Вот все и заговорили о недовольном властями дубильщике из
Хэванта, который одному верному слуге Его Королевского Величества голову