"Артур Конан Дойль. Сообщение Хебекука Джефсона" - читать интересную книгу автора

за мной.
И он вывел меня из хижины. Часовых или сняли, или Горинг заранее
договорился с ними. Мы беспрепятственно прошли через город и песчаную
равнину. Я вновь услышал рев моря и увидел длинную белую линию прибоя. На
берегу два человека налаживали снасти небольшой лодки. Это оказались
матросы, участвовавшие в нашем плавании.
- Переправьте его невредимым через полосу прибоя, - приказал Горинг.
Матросы прыгнули в лодку, втащили меня за собой и оттолкнули суденышко.
Поставив грот и кливер, мы отплыли от берега и благополучно миновали
буруны. Затем мои компаньоны, не вымолвив на прощание ни слова, прыгнули
за борт. Попутный ветер помчал меня в ночную темноту, но все же мне
удалось рассмотреть их головы - две черные точки, - когда они плыли к
берегу.
Оглянувшись, я в последний раз увидел Горинга. Он стоял на вершине
песчаного холма. Позади него поднималась луна, и на фоне ее отчетливо
выделялась худая, угловатая фигура. Горинг неистово размахивал руками.
Возможно, он посылал мне прощальное приветствие, но в ту минуту я был
уверен, что его жесты враждебны. Скорее всего, как я часто думал позднее,
в нем с новой силой вспыхнул кровожадный инстинкт, когда он осознал, что я
уже вне его власти. Как бы то ни было, именно таким я видел в последний
раз Септимиуса Горинга, которого, надеюсь, никогда больше не увижу.
Не буду подробно описывать свое одинокое плавание. Я стремился
добраться до Канарских островов, но на пятый день меня подобрала команда
парохода "Монровия", принадлежавшего англо-африканской пароходной
компании. Пользуясь случаем, хочу выразить свою глубокую благодарность
капитану Сторновею и его офицерам. Они относились ко мне с неизменной
добротой с того момента, как я очутился у них на пароходе, и до высадки в
Ливерпуле, где я сел на корабль компании Гуйон, идущий в Нью-Йорк.
И вот я снова очутился в кругу своей семьи. Но я почти ничего не
рассказывал о том, что мне довелось испытать. Мне тяжело было об этом
говорить, кроме того, когда я пытался кое-что рассказать, мне не верили.
Сейчас я передаю все факты, не опуская ни малейшей подробности, в
распоряжение публики, и мне все равно, поверят мне или нет. Я взялся за
перо потому, что мои легкие сдают с каждым днем, и я чувствую, что уже не
имею права молчать.
В моем сообщении нет и тени вымысла. Возьмите карту Африки. Повыше мыса
Кабо-Бланко, там, где от западной точки континента береговая линия
поднимается к северу, по-прежнему правит своими чернокожими подданными
Септимиус Горинг, если только возмездие уже не постигло его. И недалеко от
берега, на морском дне, покоятся Хертон, Хайсон и другие несчастные с
бригантины "Святая дева", и над ними, с ревом и шипением набегая на
горячий желтый песок, вечно катятся длинные зеленоватые волны.