"Евгений Комарницкий, Георгий Шепелев. Эныч " - читать интересную книгу автора Михеич подталкивает Семена. Говорит недовольным тоном:
- Ты и сейчас не протрезвел еще. Ерунду всякую порешь. Кому это интересно, Сема? У людей свои дела. Не задерживай мужичков. Пойдем-пойдем. - А что? - говорит, дружелюбно посматривая на Семена, Гена. - Вот в лагере тоже был случай. Я там одно время на лесоповале работал. Подоили мы как-то пару бензопил "Дружба", вытопили из бензина ядреный первач, а пить боимся. Подзываем мы тогда пса, которого к Первомаю откармливали, и вливаем ему грамм пятьдесят. Смотрим: живой. Как и ваш Леонтьич. Бегает. Тут мы все и навалились на первачок. А пес, падло, возьми и ляг, да язык набок. Мы - в санчасть. Нас там наизнанку повыворачи-вали, - Гена закатывает глаза. - А потом в карцер еще на десять сухарей упекли. Выходим - пес тут как тут. Жив-здоров. Ласкается, стерва, еще просит. Ну, мы потом этот изобретенный первач всем лагерем пили. Хлестали где только можно. "Свободой до срока" назвали. - А пса-то съели? - интересуется Коля. - Ничего закуска? - А как же?! Не татары ведь. Отметили праздник, как все порядочные. - Говорят, от собачатины - стоит замечательно, - похлопывает Михеича по пояснице Семен. Берет за локоть. - Михеич под утро вырубился, а я отлучился на пару часиков... ты уж, понимаешь ли, не обижайся, старина... На хату к Вальке-многостаночнице слинял. Ее муж в ночную... Сначала все нормально шло, но после третьей торпедной атаки заявляется ее друг-муженек. Гляжу, драться лезет. Ну я ему тут, конечно, с правой поначалу в челюсть, потом левое ухо попортил, а потом и вообще с балкона выбросил. Валька, конечно, кайф ловит, в ладошки хлопает. Ну, пока он там внизу колупался, я ее еще и по-африкански попробовал. Это вот каким Макаром: заводишь свой парусник к ней в лагуну, мои юнгарики. Бабы ведь люд такой - по одежке встречает, по дядьку провожает. Сегодня тоже звала, муж снова в ночную. Надувшийся Михеич высвобождает локоть. - А я зато новенький кик-стартер достал, - он разворачивает сверток, показывая промасленную деталь. - Солдат выручил... - У тебя ж машины нет. Зачем тебе кик-стартер? - удивляется Коля. - Отличная деталь. Дефицит, - продолжает Михеич, не слушая Колю. - Ты глянь, как шлицы нанесли. Такая не скоро сотрется... Черные за такую вещь в пять раз переплачивают. Михеич подступает с деталью к Энычу. - Как? Нравится? - ОТБИБИСЬ ты со своей деталью, - говорит Эныч. - Мальчики, до свидания, - суетится Михеич. Осматривается. - Сема, обожди меня вот тут, возле арочки. Я быстро. Михеич, поглаживая деталь, скрывается за углом магазина. - Куда тронем? В "гадюшник"? - спрашивает Коля. - Там учет уже неделю, - бурчит Эныч. - Тогда под Паруса, - предлагает Коля. - Туда не хочу. Коля задумывается. - Идем к "муравейнику", - решает Эн Энович. - Я чую, там тихо. Бензоколонка живет своей обычной жизнью. Сочно гудят броневики-"запорожцы", деловито переговариваются "Волги" и "Москвичи", нетерпеливо сигналят работяги-бетономешалки, тонким голосом напоминает о себе богатырь КРАЗ. Узкогрудый водитель рейсового автобуса борется за |
|
|